Сопротивляйся мне

— Унизил, и еще как. Мне постоянно предлагают знакомиться. Я отказываю. Мой муж прокурор, я себе вообще ничего не позволяю! — начинаю активно жестикулировать. — Даже, блть, не улыбаюсь мужчинам! Ты же в это самое время… — Я действительно сказала ему матом.

— Улыбайся, — он закатывает глаза, тоже раздражаясь. Мы переходим на повышенные тона. — На здоровье.

— Теперь буду, и еще как! Не сомневайся!

— Ладно, признаю. Я не прав, — спохватывается он быстро. — На этом моменте предлагаю тему закрыть. Но и давай договоримся впредь, что ты больше никогда не будешь меня выслеживать. Меня это пздц как бесит. Сегодня ты сорвала мне пьянку. А они у меня случаются редко.

Я моргаю. Он продолжает дальше:

— Ложись спать. У отца есть бар, я пойду догонюсь.

Он поворачивается к двери и спокойненько так идет. Вопрос типа решен!

Ну нет! Так просто он сейчас не свалит и не бросит меня одну!

Я и так постоянно одна! Наедине со своими страхами, мечтами и фантазиями.

С меня, мать его, хватит!

Я размахиваюсь и швыряю свой сотовый в дверь. Он пролетает в полумере от головы Владимира и врезается в косяк. Падает на пол.

Муж резко оборачивается.

— Мимо, — приподнимает брови.

— Ты нарушил наш договор! — шиплю я ледяным тоном. — Ты сам его, блть, придумал. И сам же нарушил, опозорив меня! И у тебя не получится легко съехать, — я тыкаю в него пальцем. — Со мной. Так. Нельзя!

Я напрягаюсь и отставляю одну ногу чуть назад, чтобы принять более устойчивое положение. Как перед боем.

Мы смотрим друг на друга. Он напрягается тоже. Я чувствую, как сильно он злится.

— Еще какие-то претензии есть? Или дело только в Тане? Если в ней, то я повторяю в последний раз, — он говорит таким тихим спокойным голосом, что у меня волоски дыбом, — между нами ничего нет. И впредь я не допущу повторения ситуации.

— Да, претензии есть, — я расправляю плечи и говорю с вызовом. — В тот понедельник я проснулась с твоими пальцами у себя в трусах. И после этого ты ведешь себя, будто ничего не случилось. Словно так и надо. И да, Владимир, мы поговорим об этом сейчас, потому что такая штука в моей жизни произошла впервые. И для меня она значение имеет.

— Это бессознательно получилось. По привычке, я же извинился, — говорит он с улыбкой.

И меня взрывает! По привычке. Он сказал «по привычке»! Он специально так подбирает слова, что мне хочется выцарапать его глаза на хрен?!

Я чувствовала его стояк! Он меня и разбудил, в общем-то, врезаясь в мою ягодицу! Потом Владимир встал и ушел. О да, еще и извинился! А потом обнимал эту девушку в баре. И смеялся, пока она прижималась к нему!

— Я эти дни… Боже, да как ты так можешь?! Трогал меня между ног, я была для тебя влажной, потом встал и ушел. К другой?! А теперь ведешь себя так, словно я тебя раздражаю! Да что происходит вообще?! Ты надо мной издеваешься?

— Ты была влажной не для меня, а от страха, — говорит он.

— Что?

— Страх стимулирует нервную систему и выброс адреналина, — говорит он сухо. — Всё это возбуждает половые органы. Поэтому даже во время принуждения к сексу у женщин выделяется смазка. Это не признак желания. Просто физиология.

У меня открывается рот. Он произносит таким тоном, словно возражений вообще быть не может. Он явно цитирует какую-то умную книжку. Дал же бог в мужья начитанного юриста.

— Это неправда, — только и могу вымолвить. Слегка розовею. Надеюсь, он не заметит.

— Это правда. Ты, как приехала сюда, — держишься особняком. От меня шарахаешься. Если подойду — замираешь в ужасе, будто я тебя хоть раз ударил. С моими родными никак не общаешься. С родителями ни разу первой не заговорила. Лерку едва не посылаешь. Тебя вообще нельзя трогать. И мы не трогаем.

Но ведь это не так! Я замирала не от ужаса, а от удовольствия. Чтобы момент продлить и запомнить! От несправедливости слезы наворачиваются, но я понимаю, что, если разрыдаюсь, он вновь начнет меня жалеть и успокаивать.

Его жалость мне больше не нужна.

— Ты не прав. Я очень стараюсь. Да я… вот на тех выходных в баню спускалась!

— Один раз. А она каждую неделю. Господи, Анжелика, ты сказала моей матери, что не любишь меня.

— Она задала некорректный вопрос!

— Что в нем некорректного? Спросить после свадьбы у жены, любит ли она мужа.

— Мне надо было солгать? — парирую я.

Он с психу ударяет ладонью по косяку двери. Я вздрагиваю. Кажется, мне удалось его раздраконить! Ледяная маска слетает с его лица, и я понимаю, что Владимир не просто злится. Он в бешенстве.

— Так а какого хера ты еще от меня хочешь?! — срывается он. — Ты меня не любишь, я понял уже! Ты бы еще статус такой в социальных сетях выставила. Живи спокойно! Крыша над головой, учеба, машина, бабло — у тебя всё есть. Я, блть, со всеми переругался, чтобы тебя не вздумали обидеть или задеть. Посмотреть косо. Несмотря на твое наплевательское отношение. Что тебе еще от меня надо? Да, я тоже живой человек, я вкалываю с утра до ночи. Я зае*ался, и мне хочется немного нежности и ласки. Ну обняла меня Танька, поржали мы с ней. Ты считаешь, мы бы потом трахаться поехали?