Сопротивляйся мне

— Я же говорил, что злится, — пожимает плечами Владимир. — Ревнивая капец. Ну хочешь — жди, сейчас найду место, — говорит он мне, проезжая мимо.

— Удачи, — машу вслед.

Через пять минут мужчины, наконец, появляются. Дым в черном костюме, он сосредоточен и слегка раздражен. Высказывает приятелю, что с парковкой здесь большая беда, и ему уже не нравится.

— Зато квартира какая! Давайте посмотрим? — уговаривает риелтор. — Владимир, да не руби ты с плеча. Просто поднимись на пять минут, раз уж приехал.

Я подхожу к ним, останавливаюсь в паре шагов от мужа. Но тот это расстояние сокращает, обнимает меня за талию и дергает на себя так, что ахаю, врезаясь в его плечо. Хватка стальная, не будешь же вырываться на улице. Делать нечего, стою прижимаюсь. Он приятно пахнет.

Риелтору звонят, мужчина отходит на пару шагов. А потом просит идти без него, потому что нужно «ненадолго отскочить».

Мы поднимаемся в лифте и, наконец, заходим в квартиру. Я тут же начинаю с восторгом озираться по сторонам, Дым же подносит телефон к уху и бубнит:

— Алексей, нам не нравится. Не вижу смысла терять время, встречаемся на втором варианте через полчаса. Хорошо.

— А мне нравится, — говорю я бойко, когда он убирает телефон. — Смотри, какой вид! — я подбегаю к витражному окну в большой комнате. — Здорово же!

— Здорово, — слышу за спиной его спокойный низкий голос и сглатываю.

В квартире-то больше никого нет.

Только сейчас понимаю, что мы впервые после ссоры остались наедине, ночь не считается, я нанервничалась, наплакалась и вырубилась. Губы вмиг становятся сухими. Я рот приоткрываю и почему-то сразу о его члене думаю. Вкус его спермы, всё это время похороненный в закромах памяти, всплывает в сознании так явно, что я нетерпеливо облизываю губы. Мы находимся в чужом доме. Даже думать о подобном неприлично.

Владимир подходит со спины, и меня кидает в жар. Между ног становится некомфортно. Этот постоянный, перманентный дискомфорт ничем не прекратить, я за последние недели замаялась уже с ним жить.

Кожей чувствую его близость. Смотрю на город, пытаясь выкинуть из головы мысли о его твердом напряженном члене и восхищаться видом. Владимир совершает медленный вдох-выдох, протягивает руку, разжимает кулак и показывает мне мои вчерашние стринги. Три веревочки стоимостью как всё мое белье до замужества. Я хотела соблазнить его, накупила шикарных комплектов, а он даже не смотрел в мою сторону все эти дни.

— Эй! — я быстро забираю стринги. — Так с ними и ходишь, что ли? Извращенец.

Он перекидывает мои волосы на правое плечо, склоняется и касается губами моей шеи.

Я дрожу. Зубы сжимаю, чтобы они не застучали. Через них воздух втягиваю.

— Хорошо, — говорит он, полностью удовлетворенный моей реакцией.

Касается языком, оставляя влажный след. Пробует. Смакует меня, как угощение.

— Моя о*уенная жена, — слышу у самого уха. — Я тебя не трахать щас буду, а живьем сожру. Можешь минуту еще полюбоваться красотой, — с усмешкой.

Я застываю. Кожу покалывает самым натуральным образом, между ног ощутимо пульсирует. Он мне на ухо шепчет всего лишь, а я уже влажная. Вдруг понимаю значение его слов в нашу первую брачную ночь. Хочу, чтобы сожрал. Хочу перед ним на колени встать и взять в рот его член. Я хочу всё это и только с ним.

Он втягивает в себя мою кожу и начинает посасывать. Его руки теперь свободны, и они на моей талии. Меня трясет. Вчерашние трусики падают к нашим ногам, нет сил продолжать держать их.

Ладони Владимира скользят то вверх, то вниз. Проникают под мою кофту и накрывают грудь. Сжимают сильно-сильно, я ахаю, и он тут же отпускает. Выкручивает мои соски. Боже… Рывком прижимает меня к себе. И сразу совершает толчок бедрами, заставляя почувствовать, что тоже хочет. Его эрекция каменная. Он трется о мои ягодицы, открыто демонстрируя свои ближайшие планы. Я совершаю шумные вдохи один за другим, а потом не сдерживаю громкий стон удовольствия. Выгибаюсь в спине. Его пальцы быстро задирают подол моей короткой юбки и гладят мои ноги. Внутреннюю сторону бедер, низ живота. Всё так быстро, технично, правильно. Он меня разжигает, и я наслаждаюсь своей агонией.

Сам целует мочку уха. Прикусывает. Лижет область рядом с ней. Его рука накрывает мою промежность, вдавливает так, что на секунду приподнимает меня над полом. Пальцы слегка проникают в меня. Он меня пробует. Заявляет права. И так может, и так тоже ему разрешено. Я прижимаюсь задницей к его паху, трусь об него.

В ответ свободной рукой он снова сжимает мою грудь.

— О боже, — я откидываюсь на него. — Боже, боже мой.

— Моей сейчас будешь, — говорит он низко. — Что бы ни чувствовала — расслабляйся.

Он проникает под мое белье. А потом резко поворачивает меня к себе, хватает за талию и наступает. Стягивает кофту, швыряет на пол. Срывает вниз юбку. Его губы накрывают мои. Облизывают, захватывают в плен. Урывками. Нетерпеливо. На грани безумия, из которого нас вчера грубо выдернули. Я дышать не успеваю, не вижу, куда иду. Только он один повсюду. Его губы, руки, его уже неконтролируемая похоть. Он меня толкает, и я послушно падаю на мягкий диван.