Сосед сверху, сосед снизу

— Раз, — безжалостно улыбается Эрик, когда её накрывает первый оргазм. Когда она выгибается, сжимая его пальцы своим горячим нутром.

Улыбается и склоняется к её бедрам, снова пробегаясь губами по спрятанному в темных кудряшках лобку. Столько раз он только за сегодня бывал здесь, между её раздвинутых ног? Пробовал эту сладкую кошку, смаковал пряный вкус её желания, и раз за разом ему хотелось сюда возвращаться. Она совершенно слабела, когда за дело ее удовлетворения брался его язык. Она не брыкалась.

Это было по-настоящему прекрасно.

— Я больше не смогу, — Настя выгибается от первого же прикосновения его языка к её сладким складочкам.

— А я спрашивал, сможешь ли ты? — нахально уточняет Эрик и берется за дело. Давненько он не ощущал столько вдохновения, мешающегося с досадой одновременно.

Он с первого взгляда её хотел, с той самой секунды, как вдохнул её запах. Быть с ней нежным, страстным, жестким, все как ей захочется, лишь бы все было взаимно. Он задумал этот тройничок, просто потому что это помогало ему положить конец пари и занять Эмиля, который терял повод отвлекаться от его розысков. Первый раз у этого мероприятия было двойное дно. Обычно они развлекались так от скуки.

Кстати, о розысках Эмиля — нужно будет справиться об их состоянии. И подумать — как бы организовать себе маленькую отсрочку.

Не может она.

Три поцелуя в особенно чувственные места — и она снова начинает дышать глубже. Семь минут возни с клитором — и от Настиных стонов приятно гудит в висках, четыре толчка языка Эрика внутрь девушки, во влагалище и…

— Два, — насмешливо тянет Эрик, потягиваясь вперед и нависая над Настей и склоняясь к её рту влажными от её соков губами. Он обожал смешивать эти вкусы, и вот сейчас с удовольствием их мешал, замечая, что и девчонка тихонько млеет от вкуса собственного оргазма на языке.

— Прекрати надо мной издеваться.

— Не-а, — Змея не задевает её недовольное шипение, он со вкусом трется возбужденным членом между ножек Насти, наблюдая, как все меньше и меньше остается в глазах девочки от зрачков. Все заполоняет тьма её желания.

— Эрик… — головка выпущенного на волю члена задевает Настю между ног. У того, что происходит с ними, не должно быть границ, ни сегодня, и никогда.

— Все еще хочешь, чтобы я ушел? — негромко шепчет Эрик, не торопясь делать последнее движение. — Надо?

— А ты хочешь? — глаза девчонки становятся чуть вдумчивее, испытующее. Это вопрос? Волшебный вопрос, на самом деле. Что ж, ответ будет его достоин.

Эрик двигает бедрами, заполняя её изнутри.

— Вот чего я хочу, моя вишенка.

Второй толчок получается глубже. Она узкая. Она узкая настолько, что с ней приходится не торопиться, медлить, нежничать. Не хочется кончить быстро, не хочется, чтоб ей было больно хоть на секундочку.

Все повторяется с самого начала. Она снова кричит, снова поминает Эрика по матушке, снова ругается грязными итальянскими словечками. Её ладони снова бьют — правда на этот раз не плечи Эрика, а простыню под сладкой попкой.

Вот так с ним себя вести можно! И нужно!

И все-таки вот это все, что у него есть. Её желание — бескрайняя жаркая похоть, которой она пока еще не нашла способа сопротивляться — это все, что сейчас было у Эрика. Эмиль все еще опережал его в гонке за эту девчонку. Этим нужно было заняться. Нельзя было упускать полученную отсрочку так бездарно.

— Три, — Эрик вытаскивает член из тела девушки одним резким движением, как только её снова накрывает оргазм, да и у самого него начинает вскипать кожа. Теплые капли его семени оказываются на животе и груди девушки.

— Хотел это сделать с первой минуты нашего знакомства, — тянет Эрик, падая рядом с Настей и устало прикрывая глаза. Неплохо поработал. Еще бы и она теперь считала так же. Влажный лоб утыкается в его плечо.

Она возится рядом, сворачиваясь в клубок. Сперму с кожи не стирает — вот это доставляет Змею отдельно. Если откроет рот и попытается снова его выставить — тут вряд ли обойдется без битья посуды и переломанной мебели. По крайней мере, эту кровать он точно ушатает в попытках вытрахать из этой дерзкой змейки всю её строптивость.

— Ты помнишь, что завтра съемки? — ладонь девушки касается кожи Эрика под ребрами. Не выставляет. Можно расслабиться или еще нет?

— Помню, — расслабленно откликается Змей, хотя на самом деле уже забыл, — съемки какой-то херни в студии у твоего бывшего. И после этого ты будешь целиком и полностью моя, до окончания съемок клипа.

У него ведь были планы на съемки этого кулинарного эфира. И сейчас нет никаких поводов от этих планов отказываться. Это может сыграть ему на руку, и когда Эмиль наконец прекратит тупить, может быть, Настя не будет так спешить выгонять Змея из своей постели. Расставаться с ней до того, как перестанет свербеть под ребрами эта чертова одержимость, не хотелось.

— Ты не уйдешь, — это Настя повторяет уже уверенно. Без вопроса в интонации.

— Не дождешься, — Эрик ехидно дергает уголком рта.

Нет, детка. Змей вьестся тебе под кожу, Змей выебет тебя столько раз, что ты станешь для него опостылевшим хлебушком, от которого будет легко отказаться. Потом.