Сосна зимой

План был предложен стратегами из Военного министерства, одобрен новым Великим защитником, и я с ними согласилась, уповая на то, что профессионалам видней. Теперь следовало заняться другими делами, ведь война не отменяет необходимости руководить империей, а лишь затрудняет это дело. Вздохнув, я поставила по благовонной палочке перед табличками обоих своих мужей, сама поднялась с колен, не став звать служанку, и вышла.

Будь жив Тайрен, он уже мчался бы навстречу врагу, не тратя времени на выборы командующего. И, быть может, будь жив Тайрен, степняки бы сейчас не гуляли по его стране как по своим владениям. Кто теперь скажет наверняка…

– Матушка, мы ведь всё равно поедем по гарнизонам летом? – спросил меня Шэйрен за общей трапезой. Судя по всему, обоих мальчишек этот вопрос очень занимал.

– Посмотрим, милый. Всё зависит от того, сколько продлится война.

– Мы этих варваров быстро победим! – бодро сказал Ючжитар. – Они нам не ровня, правда, брат?

– М-м… – протянул Шэйрен. Видимо, вспоминал длинную и непростую историю взаимоотношений империи и степи, развивавшуюся с весьма переменным успехом.

– Ну, до лета точно победим?

– В крайнем случае, отложим поездку на год, – сказала я. – Хиотар, не балуйся.

Хиотар и Читар, в этом году впервые допущенные за семейный стол, бросили гонять палочками по столу солёную сливу и быстро выпрямились, состроив благонравные мордашки. А вот лица их братьев заметно вытянулись. В этом возрасте «через год» примерно то же, что и «никогда».

– Мы их победим, – не очень уверенно сказал Шэйрен. – По крайней мере, к середине лета. Войны со степью никогда долго не длились.

Я не стала напоминать, что в год его рождения война длилась значительно дольше нескольких месяцев. А бывало и так, что завоевателям из степи удавалось закрепиться на отвоёванных землях. Правда, в последний раз это случилось ещё до становления обеих империй, но несколькими древними царствами и княжествами правили варварские династии.

Впрочем, пока ещё повода для пессимизма нет. Всё же сейчас степняки не те, что при Великом Кагане. Куда больше меня тревожил Юг – как бы соседушки не вздумали пограбить, пользуясь пожаром на нашем заднем дворе, как говаривал покойный гун Вэнь. Не зря же Эльмы уже который месяц шебуршат, а дорогой царственный собрат снабжает их деньгами. В прошлый раз такого сценария почти удалось избежать благодаря героическим усилиям наших дипломатов, убеждавших батюшку нынешнего императора Цинъяу, что чем завоёвывать Северную империю и нос к носу сталкиваться с идущими навстречу степными конкурентами, лучше использовать нашу страну как буфер. Но тогда при южном дворе не было эмигрантов с Севера, кровно заинтересованных в скорейшем возвращении к родным пенатам.

И потому после обеда состоялось совещание по вопросу, как сделать так, чтобы не воевать на два фронта. В кои-то веки мои советники были со мной полностью солидарны. Сошлись на том, чтобы попытаться уговорить юго-восточных варваров создать угрозу для южных границ соседей, или хотя бы обозначить возможность таковой, благо у наших купцов уже были налажены в тех краях неплохие связи. К тому же Гюэ Кей пообещал устроить небольшую бучу при южном дворе. Большую едва ли получится, но, чтобы отвлечь от завоевательных планов, должно хватить.

Жизнь продолжалась. Армия выступила в поход, сопровождаемая противоречивыми знамениями. Гадатели так и не смогли прийти к общему мнению: не то мы победим, но с большими потерями, не то проиграем, но сумеем нанести степнякам такой урон, что они уберутся сами, не то и вовсе обе стороны устанут бодаться и разойдутся до следующего раза. Вроде как для армии должно быть плохо, но не совсем катастрофа, вроде как у врагов удача, но цели они не достигнут… Словом, если б речь шла о завоевательном походе, то все бы грудью встали за то, чтобы отменить его или хотя бы перенести. Но сейчас выбирать не приходилось.

У меня, впрочем, особой веры в знамения не было. Когда Тайрен отправлялся в свой последний поход, звёзды сулили Северу великую удачу, а что на деле оказалось? Это потом уже задним числом вспомнили, что где-то там родилась двухголовая лошадь, обвалилась древняя пагода, да и день для выступления был не самый благоприятный. Так и теперь можно не сомневаться, что в будущем толкования небесных знаков и трещин на черепашьих панцирях подгонят под любой исход.