Сотник

"М-дя… Попали вы, сэр… "Тоже школа", как же… А грек и правда к нам удачно зашел — полезный товарищ, оказывается. Срочно приставим его пацанов учить! В смысле, когда протрезвеет…"

— Школа у нас есть, — не стал спорить Мишка, — да только немного не такая, как у вас: мы прежде всего воинскому делу обучаем. В остальном нам у вас поучиться не грех. А читать вы по каким книгам учитесь? Неужто по Писанию?

— Книг мало, — вздохнул Медвежонок. — Больше просто списки. Истории интересные есть — зачитаешься, но мало — их Юрка переписывает, когда у него силы есть. А так больше по тем, что грек дает. А Писание — это что?

— А-а-а, это книги христианские, — пояснил ему Тимка. — Тебе их читать все равно придется — иначе не покрестят. Там, правда, не совсем понятно без привычки — написано языком, каким в церкви говорить надо. Ну, то есть слова вроде знакомые, но складывают их как-то…

Тимка неопределенно покрутил в воздухе рукой, не нашел подходящего сравнения и резюмировал:

— В общем, запоминать надо. И науки там нету совсем, и приключений… почти. Скучно, в общем, но привыкнуть можно. Ничего сложного — заучить просто, чтоб если кто спросит, сразу с любого места сказать мог.

— Запомню, раз надо, — вздохнул Славко и добавил рассудительно: — Память все равно надо на чём-нибудь… таком… развивать, тогда и нужное влет запоминать научишься, а разведчикам много чего требуется в голове удерживать. Отец всегда так говорит.

"Нигилисты, блин, на всю голову… На языке у пацана так и вертелось "на чем-нибудь ненужном". Сдержался в последний момент. Это вам не лесовики с их безусловной верой в Божью силу, когда только и остается доказать, что ваш Бог сильнее. Конечно, и эти не атеисты — такого даже Журавль со всеми его заморочками и нововведениями вряд ли мог добиться, но налицо полное отсутствие трепета перед Священным Писанием у второго (или уже третьего?) поколения обучающихся в школе новой формации. И у Тимки, кстати, тоже, хоть он и числится христианином.

Ладно, новый поп сюда доберётся и пусть сам разбирается с идеологическими заморочками. А Феофана-грека срочно протрезвить — и к доске! Нам учителя сейчас на вес золота".

* * *

— Ну что, мистер Фокс? Намекаете, что пора бы нам с вами побеседовать? Ага, мало я сегодня язык отбивал на всех этих советах-переговорах, так и вы туда же! Или у вас слов нет — одни эмоции, и те непечатные, вот вы их таким образом и выразить изволили? Завидую. Черной завистью завидую, морда ты бронзовая, мне эмоции и прочие глупости — роскошь сейчас непозволительная.

Мишка устало усмехнулся, поднимая с пола фигурку бронзового Лиса, каким-то образом выпавшую из мешочка, в котором он носил ее на поясе. Как уж он умудрился развязаться — бог весть, но драгоценный мистер Фокс напомнил о себе и потребовал внимания. Не то чтобы Ратников склонен был видеть в подобных мелочах знак свыше, но внезапно понял, что ему самому сейчас, несмотря на усталость, необходим разговор с бронзовым "исповедником". Настолько, что даже сон отступил перед потребностью выговориться. Для того хотя бы, чтобы все сегодняшние разнообразные и многочисленные события, разговоры и решения утрясти в голове и систематизировать.

— Ну что, поехали по порядку, мистер Фокс? Кто у нас там сегодня первым нарисовался? Грек? Ну да, грек… Занятную личность нам Медведь подогнал: на первый взгляд типичный алкаш непросыхающий вульгарис, вот только когда он в таком случае успел своротить гору исследований, причём в самых разных областях, от металлургии до виноделия? А в придачу тянуть на себе всю местную систему образования… Вроде бы болтун, каких поискать, наговорил столько, что мозги дыбом, но в критических местах молчит, как рыба об лёд. Не складывается образ, ты не находишь, скотина хвостатая? Ничего, что я так грубо? Извини, я сегодня нервный.

Грек от нас никуда не денется, так что завязываем этого кренделя на Тимку с Медвежонком, пусть пока просохнет да проветрится — несколько дней они подождут. Не горит.