Социальное общение и демократия. Ассоциации и гражданское общество в транснациональной перспективе, 1750-1914

3. Политизация. Социальная демократизация повлекла за собой и политизацию общественных объединений во всех рассмотренных здесь обществах. Первую политизацию социальное общение эпохи Просвещения пережило накануне, во время и после революций конца XVIII века, за которыми в государствах континентальной Европы последовала волна репрессий государств против свободных общественных объединений их граждан. Тем более достоин внимания энтузиазм, который «практики гражданского общества» начала XIX века проявляли по отношению к ассоциациям. По обеим сторонам Атлантики ассоциации были внешне аполитичными местами социального общения, служащими для социально-нравственного совершенствования отдельных членов ассоциаций и общества в целом. Самоконтроль, тесно связанный с определенным идеалом мужественности, должен был легитимировать притязания на самоуправление общества. Связанные с этим либеральные идеи социальной гармонии и реформ с 1830–1840-х годов вступили в конкуренцию с новыми общественно-политическими движениями – например, рабочих, которые пользовались ассоциациями для самоорганизации и выработки альтернативной культуры. Они не только переняли идеи и практики буржуазных союзов, но и выработали собственные представления о морально-политическом значении социального общения, которые яснее подчеркнули разницу между либерализмом и демократией. Одновременно начинается национализация и «этнизация» общества, а вместе с тем и социального общения, которая придала в 1860–1870-х годах страсти к союзам новую динамику. Идея моральной и социальной реформы общества путем индивидуального участия в социальном общении была не перечеркнута, но привязана к подъему нации как модели политического порядка. В конце XIX столетия страсть к союзам разделяли практически все социальные, конфессиональные и политические группы и сферы общества. Тогдашний интернационализм был организован преимущественно в общественных объединениях, которые образовывали транснациональные сети. Но чем более общественные объединения становились на рубеже XX века местом самоорганизации различных, нередко взаимоисключающих друг друга, социальных и политических авторов и внутри, и между национальными обществами и тем самым выразителем демократического плюрализма, тем более в глазах многих современников они теряли свой моральный вес и социально-утопическую миссию социальной реформы. Они воспринимались не в качестве противодействия, а как признак того, что общество потеряло свою интегрирующую силу и нравственный ориентир – ту добродетель, которую теоретики и практики гражданского общества XVIII–XIX веков считали основой политического общежития. Расширение, демократизация и политизация общественных объединений была, следовательно, – и это лишь кажущийся парадокс – основой кризиса европейского либерализма и «общества социального общения» перед Первой мировой войной.

III. Основные тенденции исследований

Транснациональная сравнительная традиция исследований ассоциаций только начинает развиваться; поэтому в предыдущий обзор были включены по возможности результаты исследований национальных историографий. Не нужно и невозможно снова сравнивать их здесь со всеми их ответвлениями. Однако можно выделить несколько основных линий исследований, которые открывают перспективу для истории ассоциаций и тем самым для транснациональной социальной истории. В заключение кратко охарактеризуем их ниже.