Социальные сети

— Дани, ты здесь? — неестественно-весело прочирикала Эль. Даниэль не затруднился с ответом. Эль поморщилась и со стуком опустила на пол тяжёлую сумку.

— Твои учебники, — заявила она. Даниэль не шелохнулся.

Эль подумала, сняла серебристую шубку и принялась аккуратно развешивать её на спинке кухонного стула. Туда же, под стул со стуком отправились и её маленькие сапожки. Даниэль не дрогнул. Подумав, Эль вытащила из привезенной ею сумки перевязанную лентой коробку с надписью «Cadbury», которую уже с грохотом водрузила на стол. Но Даниэль продолжал хранить гробовое молчание, задаваясь вопросом, что произойдет раньше: уйдет ли Эль первой, сама — или же он силой выставит Эль из дома.

— Дани, я тебе вопрос задавала, — донесся до него возмущённый голос сестры. — Я тут с кем разговариваю?

«Видимо, всё-таки второе…».

— Привет, Эль, у меня все отлично. Ты здесь зачем? — ровным голосом начал Даниэль.

— Мне Макс позвонил, — сообщила Эль так, точно это всё объясняло.

Даниэль саркастически хмыкнул:

— Эль, я спросил, почему ты здесь?

Эль вздрогнула: этот тон брата не предвещал ей ничего хорошего.

— Дани, послушай, — заторопилась она. — Я… в общем, мне Макс позвонил. Он сказал, что вы с Кэтрин расстались. И я попросила его съездить к ней: вдруг она передумает? Но Кэтрин отдала Максу твою сумку с учебниками… у вас сессии впереди, так она сказала… Дани, Кэтрин знает, что ты в Оксфорде… Сказала, что ни в чём тебя не винит… Сказала, что уезжает к родителям и сегодня заберёт свои вещи из твоей квартиры. Кэтрин будет переводиться в Йоркский университет. Прости, мне очень неприятно, что именно я должна тебе это сказать.

— Да ну? — с нескрываемым отвращением поддел сестру Даниэль. — А, по-моему, так ты от счастья просто прыгать готова… Вот что, Эль: я тебе очень признателен за роль почтового голубя, но я очень тебя прошу, дуй-ка ты обратно в Лондон.

— Через час Рождество, — подняла брови Эль. — Неужели ты хочешь встречать его один?

— Ага, вот именно. Можно, я отпраздную этот весёлый семейный праздник так, как мне этого хочется?

Эль раздражённо фыркнула.

— Дани, а может быть, ты перестанешь так мерзко вести себя со мной? — огрызнулась она. — Я тебе ничего такого не сделала… в отличие от тебя. Повторяю, мне очень жаль, что вы с Кэтрин расстались.

— Эль, я не глухой. И кстати, я в курсе, что Кэтрин собиралась домой на Рождество… Слушай, Эль, а если Макс виделся с Кэтрин, тогда зачем ты приехала за ключами от Флит Стрит? Макс ведь мог забрать ключи у неё.

— Какие ключи, Дани? — талантливо сыграла удивление Эль.

— А вон те, на столе лежат. Я приготовил их для Макса. Он, видишь ли, мечтает с тобой обручиться. А поскольку у Макса пока нет собственного угла, где вы могли бы это отпраздновать, то я и предложил ему Флит Стрит. Так что давай, бери ключи и отправляйся в Лондон… Так, Эль, я не понял, какое слово из фразы «немедленно убирайся в Лондон» тебе не знакомо? Или я по — английски плохо говорю? — повысил голос Даниэль, не почувствовав позади себя ни малейшего движения.

— А знаешь, Дани, это действительно тебя не касается, но у меня с Максом ничего нет. И никогда не было, — поглядывая на склоненную голову брата, быстро произнесла девушка. — Макс — всего лишь мой хороший приятель. Мой друг. Но это — всё.

От признания Эль сердце Дани запело.

— И как давно ты так решила? — тем не менее, спросил он. А потом разочарование пронзило тело Даниэля, как нож, как хороший удар под ложечку, когда Эль ответила:

— Давно. С тех пор, как я люблю одного человека. И, по — моему, этот человек тоже неравнодушен ко мне. Знаешь, он даже писал мне письма. Я их с собой привезла. Вот, — и Эль независимо кивнула на перевязанную лентой коробку.

Превозмогая отчаяние, Даниэль попытался вздохнуть. У него получилось.

— Потрясающе, Эль, рад за тебя… А теперь я желаю знать, когда ты, наконец, уберёшься отсюда? — грохнув кулаком по подоконнику, не выдержав пытки, закричал он. Эль ахнула. Даниэль бросил на сестру короткий взгляд из-за плеча.

— Эль, уходи, — беспомощно прошептал он.

От этой бессильной просьбы об одиночестве сердце Эль дрогнуло. Забыв про свой страх, про то, что играет с огнём и про то, что Даниэль может в одну минуту заставить её пожалеть о проявленном ею милосердии, Эль пересекла комнату и дотронулась до его плеча:

— Дани, не гони меня.

Прикосновение Эль было, лёгким, как пёрышко — невесомым, как само её имя, но руку Эль Дани почувствовал всем своим телом. Вцепившись в подоконник, он склонил голову ещё ниже:

— Эль, не надо. Ты не понимаешь, что ты делаешь со мной.

— Может быть, — Эль пожала плечами. — Но я знаю, что ты мне брат, и, хотя я должна любить тебя, как брата, я всё равно этого не смогу, потому что…

Закончить фразу Эль уже не успела.

Развернувшись с молниеносной скоростью, Даниэль хищно схватил Эль за талию.

— Ты, глупая девчонка, — прошипел он, сверля её яростным взглядом. — Запомни: я никогда не был и никогда не буду твоим братом. Не буду ни разу, Эль. Потому что меня гложут совсем не братские чувства. Ты же знаешь это, да?

— Н-нет.