Социальные сети

«Я знала, что однажды это произойдёт, но почему так скоро?» — спросила себя Эль. Она постояла, словно надеялась, что всё это дурной сон, который вот-вот закончится. Но лист бумаги, который был в руках Эль, свидетельствовал об обратном. Эль опустила голову и медленно, на негнущихся ногах, пошла по направлению к «тюбу» — лондонскому метро.

«Итак, вот и пришёл конец нашим отношениям с Дани», — обречённо призналась себе Эль, садясь в вагон.

«Потому что Дани не простит меня», — думала Эль, бредя в бесконечных серых переходах между линиями «тюба».

«Но Дани имеет право знать, почему я осмелилась на такое», — в конце концов, рассудила Эль, выходя на станции «Russel Square». Эль пересекла парк и заплетая ногу за ногу, побрела к дому, где её ожидал Даниэль.

— Слушай, Эль! Вот скажи мне, где ты болтаешься? — недовольно спросил Даниэль, раздражённо распахивая входную дверь и втягивая Эль за руку в тепло квартиры. — Сколько можно ходить неизвестно где? Я уже всё, что мог, передумал. Ну, что у тебя случилось? Где ты была?

Эль покачала головой, не в силах произнести ни слова.

— Ладно, потом расскажешь, — вздохнул Даниэль. — Давай, Эль, раздевайся и пошли есть. Я купил в «Harrods» твои любимые пончики, они ещё тёплые, пахнут шоколадом, и… — Договорить Даниэль не успел: вздохнув аромат выпечки, Эль судорожно сглотнула и потеряла сознание на его руках.

Она очнулась, сидя на его коленях.

Даниэль осторожно убрал влажные волосы с лица Эль. Потом взял

Эль за подбородок и властно повернул к себе.

— Эль, говори, — потребовал он. — Ну, что произошло? Ты что, сессию завалила?

— Нет. Дани, я беременна, — очертя головой круг, выдала Эль на одном дыхании.

— Невозможно, — невозмутимо ответил он, — с чего такие фантазии?

Вместо ответа Эль полезла в карман и протянула ему тесты.

Закусив губы и изогнув бровь, Даниэль резко, с хрустом, развернул белый лист и принялся читать, мечась тёмными глазами по синим строчкам.

— Анализ крови… шесть недель… положение плода… направление на УЗИ… Эль, как такое вообще могло произойти? Я же ещё на Флит Стрит популярно объяснил тебе, какой риск существует, а ты клятвенно обещала мне, что ты всё сделаешь. Я ещё пытался контролировать тебя, но ты прямо мне заявила, что таблетки — сугубо твоё дело и чтобы я вообще не лез с этим к тебе. И вот сейчас такое. — Даниэль раздражённо вздохнул и отбросил бумаги на диван.

— Дани, если ты хочешь, чтобы я сделала аборт, то понадобится четыреста фунтов, — прошептала Эль и отвела глаза.

— Хорошо, у меня есть деньги… Погоди, Эль, что ты сейчас сказала?

Боясь увидеть страх и раскаяние в его глазах, Эль опустила голову и принялась судорожно терзать пальцем шов на его джинсах. Эль предстояло сказать Даниэлю самое сложное: правду.

— Дани, проблема не в деньгах, — призналась она. — Я не хочу аборта. Я хочу оставить этого ребёнка себе. Но тут возникают сложности. Мне придётся объяснять папе и маме, кем был отец ребёнка.

— «Кем был»? Так, ещё интересней. Ну, продолжай, Эль. — Даниэль убрал руку, которой обнимал Эль за плечи.

Та, не замечая ничего, попыталась поддеть ногтем толстую жёлтую нитку.

— Вот я и подумала: я им скажу, что я подцепила парня на каникулах. Пару раз с ним переспала. И по глупости залетела. А имени его я не знаю… — Эль разорвала жёлтую шелковинку. — Конечно, это дурацкая история, но ты ведь поможешь мне придумать что — то более внятное. Да, Дани?

— Нет, Эль. Как-нибудь перебьёшься.

Эль вскинула на Даниэля удивлённые глаза и замерла от ужаса. Сейчас на неё смотрел вовсе не её Даниэль, а абсолютно чужой ей человек — ассасин из волчьего рода Эль-Каед.

«Сейчас Дани ударит меня», — поняла Эль и всхлипнула. Но Даниэль выпалил в тишину комнаты забористое ругательство, в бешенстве сбросил Эль на диван и вскочил на ноги.

— А ну, повтори, Эль, что ты сейчас сказала? — зашипел Даниэль и со всей силы пнул диван. Но диван устоял, и Дани только ушиб ногу, что и привело его в чувство. — Эль, посмотри мне в глаза. И повтори мне ещё раз эти свои бредни. Если посмеешь, конечно, — зло прищурился он, — потому что аборта не будет.

— А что тогда будет? — уныло спросила Эль.

— Ничего. Родишь. Но сначала ты скажешь моей матери, что я тебя принудил там, в Оксфорде, и…

— Стоп. А что мне сказать папе? — Эль села поудобнее.

— Я сам разберусь с Дэвидом, — отрезал Даниэль.

— Ага, знаю я, как ты «разберёшься». — Эль кошкой сузила зрачки, выпустила коготки и спрыгнула с дивана. — Ты, конечно, придёшь к папе, упадёшь на колени и скажешь, что ты подлец, каких поискать, ну, а я — невинная жертва… Ну уж нет, так не пойдёт.

— Эль…

— Да пошёл ты, Дани! Я расскажу родителям правду. Понял меня?

— Это какую же правду? — ледяным тоном осведомился Даниэль и сунул руки в карманы.

— Настоящую правду. Что это я — я, а ты! — с первого дня за тобой бегала… Что это я — я, а не ты! — добивалась тебя всеми способами… И что это я — я, а не ты! — приехала к тебе в Оксфорд, потому что ты отказывался от меня. А я тебя соблазнила.

— Тебе никто не поверит, Эль, — холодно усмехнулся он.