Советник Аида

— Чё его вспоминать-то, — усмехнулся Климов, — я только в нем родился и потом в другую страну переехал без переезда. Кто меня спрашивал?

— Ладно, я так понял, что ты в детективном бюро работать не станешь.

Лосев посмотрел внимательно на Климова.

— Ты правильно понял, Дима, не стану. Вот тебе ключи от офиса, я больше там не появляюсь и не работаю. Удачи, Лосев, хорошей тебе слежки за бабами и их мужьями.

Климов с Лосевым разошлись, как в море корабли.

* * *

Определенное бездействие Илью напрягало. Надо было выдержать какое-то время и не появляться на людях, чтобы не узнали о нем некоторые врачи и следствие. Позже он мог сказать, что сделал пластическую операцию на лбу, поэтому никаких следов не осталось. Недельки для этого было мало, но в офисе он все равно появился. Лосев рассказал ему, что Ковалева так и не появлялась, вывеску он снял, а Климов решил уйти сразу. Слышал, что он устроился в ЧОП на тридцать штук. Работа посменная — сутки через двое.

— Я могу предложить тебе, Дима, следующее, начал разговор Илья, — никаких детективных бюро я оформлять не стану. Ко мне иногда обращаются люди, такие, как Уткин, например, и я выполняю свою работу в срок и качественно. Могу работать круглыми сутками, могу месяц или два ничего не делать. Ты бы мог помогать мне, но тебе нужна трудовая книжка. Ты можешь сам зарегистрироваться, как частный детектив, и вести расследование, которое я тебе поручу. По своему усмотрению клиентов брать не станешь, будешь выполнять все мои указания — морально и финансово останешься довольным. Если согласен, то оформляйся, как частный сыщик, а это помещение будет нам местом для встреч между собой и с клиентами.

Дмитрий согласился, и Илья еще некоторое время объяснял ему определенные нюансы будущей работы.

Август… Еще не время для желтых или багряных листочков, но близость осени чувствуется ночью и по утрам. Время туманов и грибов. Грибы… когда он собирал их? Давно, в прошлой жизни.

Он шел по парку до своей машины, которую оставил за квартал от офиса, чтобы никто не узнал и не звякнул, куда не следует. Прелестное время… и вдруг он услышал плач. Обыкновенный женский плач навзрыд. Люди проходили мимо, а он не смог, присел рядом на скамеечку.

— Что случилось, девушка?

Она не ответила, и он повторил вопрос.

— Вам то это зачем?

Она достала платок и стала вытирать слезы, не поднимая головы и не смотря на Илью.

— Мы же люди, а людям свойственно помогать друг другу. Может я смогу вам помочь?

— Хотите помочь — отстаньте, — ответила девушка.

Но Громов не собирался никуда уходить.

— Если расскажите, то легче вам вряд ли станет, но вдруг я действительно могу чем-то помочь? Говорите.

— Один уже помог сердобольный — предложил секс, — усмехнулась она, — и не просто секс, а целый год в борделе отработать.

— И за что?

— За что? За сто тысяч, естественно. Рублей, даже не долларов.

— Вам нужны сто тысяч — возьмите.

Илья вынул из кармана и отсчитал двадцать красных бумажек.

Девушка оторопело отпрянула от Громова и подняла голову, все еще промокая глаза платочком.

— Вам я что буду должна?

— Ничего, абсолютно ничего. Расскажите зачем вам деньги и все, — ответил Илья.

— Вы считаете меня полной дурой? Бесплатно только солнышко светит и то в ясную погоду, — возразила она.

— Полной дурой не считаю, но что-то в этом есть неестественное. Не хочешь рассказать — забирай деньги и уходи. Мне ничего не нужно.

Девушка все еще не верила. Действительно, в такой жест доброй воли поверить трудно, когда находишься в полном отчаянии.

— У меня брат тяжело болен, почки отказывают, и я готова отдать ему свою. Но для пересадки врачи просят сто тысяч за саму операцию и последующий уход в палате. А где мне взять эти сто тысяч? Почка есть, а ста тысяч нет.

Она снова заплакала, опустив голову.

— И всего-то, — улыбнулся Громов, — ну, это не проблема. Решим мы твою проблему прямо сейчас. Деньги пусть у тебя останутся и поедем к твоему брату.

— Вы врач что ли? — спросила девушка.

Объяснять долго и вряд ли она поймет сразу. Поэтому он солгал.

— Да, я врач и лучший хирург по этому профилю. Поэтому заберу твоего брата в свою клинику и сделаю операцию без всяких денег. Мальчик в городской больнице лежит?

— Нет, в областной, мы из деревни сами, — ответила девушка.

— Хорошо, поехали в областную. Я — Илья. А тебя как зовут?

— Меня Маша, — ответила она, — как вас по отчеству величать?

— Просто Илья — терпеть не могу отчеств. Состарюсь — тогда и станешь меня называть по отчеству.

Они подъехали к областной больнице, и Илья попросил Марию остаться в машине.

— Урологическое отделение — это понятно. Фамилия брата как?

— Усов Сергей Федорович, четырнадцать лет, — ответила Маша.

Громов ушел и вернулся через сорок минут с ребенком на руках. Четырнадцатилетний мальчик выглядел изможденным, очень худым и в то же время отечным. Илья попросил Машу пересесть на заднее сиденье и положил мальчика к ней на колени.

Поздно, но девушка поняла, что привезли ее с братом совсем не в клинику или какую-либо другую больницу. Она спросила тихо и обреченно, спросила так, что у Ильи сжалось сердце: