Советник Аида

Мария встала, ласково и нежно посмотрев на брата, ушла в туалет и душ. Потом появилась на кухне. Ей стало стыдно не только за свои поступки, но и за бездействие — хозяин дома, мужчина, кормил их вчера ужином. Пусть кашей, но все равно ее надо варить. Она внимательно обследовала холодильник и морозильную камеру. Пельмени, котлеты, фарш в морозилке, свинина, говядина. Можно сделать поджарку и подать с картофельным пюре. Мария нашла овощи в холодильнике, но картошки не было нигде. Она сообразила, что поискать необходимо в подвале. И действительно нашла. Долго обследовала сам подвал и нашла.

Запах жареной свининки докатился даже до спальни Ильи на втором этаже. Он не стал залеживаться и встал, как ему казалось, рано. Восемь утра, обычно он поднимался в девять, если никуда не спешил. Он умылся и появился на кухне в домашнем халате.

— Доброе утро, Маша. Как спалось?

— Думала все, — не стала сочинять она, — под утро задремала, но привыкла вставать в шесть, хотя здесь и скотины нет. Вы меня извините, Илья…

Он сразу же перебил ее:

— Стоп, Машенька, стоп — никаких извинений. Я тебя понимаю и действовала ты правильно. Ты мне ничего не должна, ничем не обязана — вот это запомни, заруби себе на носу, запиши на листочке и выучи наизусть. Ты мне ничем не обязана. Если поняла — то мы продолжаем разговор. Если не поняла — иди, записывай и учи. Поймешь — вернешься.

— Я поняла, Илья, — ответила она неуверенно, — но как-то необычно все это.

— Необычно? Необычно то, что люди озверели и перестали помогать друг другу. Вот это необычно. Необычно то, что у человека миллионы, а ему рубля жалко для больного человека. Проехали, Маша… Как там Сергей? Он настрадался бедняга. Но, в отличие от тебя, он в меня быстро поверил. Но и ты теперь веришь, я знаю.

Проснулся Сергей, умылся и довольно произнес на кухне:

— Как же это прекрасно — чувствовать себя здоровым! И у тебя ничего не болит!

После завтрака Илья спросил:

— Что думаете делать, какие планы у вас?

— Какие планы… поблагодарить вас и нам с Сергеем домой пора, — ответила Мария.

— Понятно — Сереже надо готовиться к школе, к полноценной учебе, а ты, Маша, чем займешься, чем ваши родители занимаются?

— Я мечтала поступить в медицинский университет, наверное, понятно из-за чего, вернее из-за кого. Но теперь уже опоздала, набор сделан. Я рада, очень рада — Сергей здоров, это главное. Стану домохозяйничать, может на работу устроюсь полы мыть или почту разносить. Нет пока у меня специальности никакой. Я говорила, что мы в деревне живем — это не совсем так. Рабочий поселок Медведково — районный центр в двухстах километрах отсюда, восемь тысяч жителей. Папа — директор школы и преподает физику, мама: учитель русского языка и литературы.

Громов молча смотрел на Марию, иногда переводя взгляд на ее брата. Пауза несколько затянулась и Маша покраснела, опустив голову. Интересно — о чем подумала девушка, покраснев? Илья догадывался, о чем. О плате натурой. А может я себя идеализирую, и никто не собирается со мной спать, подумал он? Конечно никто. Только если в качестве оплаты.

— Маша, — внезапно произнес Илья и она даже вздрогнула, — ты говорила, что станешь домохозяйничать или уборщицей работать, или на почту пойти. У меня бы ты не согласилась поработать?

— У вас? — удивленно переспросила Мария.

— У меня, чего тут особенного. Полы помыть, пропылесосить, обед сварить. Вечерами можно готовиться к университету на следующий год. Что скажешь?

— Я не знаю, Илья, это так неожиданно… — ответила она честно. Наверное, нет. Работа несложная, но вы мужчина, а я девушка… с проживанием в одном доме. И потом, я не из вашего круга, Илья. Спасибо, но нет.

Проводив Машу и Сергея до автовокзала, Илья уехал в офис. Поздоровался с Лосевым и начал разговор без предисловий, словно торопился куда-то: