Советская гениза. Новые архивные разыскания по истории евреев в СССР. Том 1

В нескольких строках опишу вам сущность Меира Финкеля, подобных которому один на десять тысяч[1062]. Вы ведь так и не познакомились с ним, будучи в Биробиджане. Он видел вас в читальном зале местной библиотеки. Вы сидели в углу и читали недавно поступившие номера «Моргн фрайхайт», а он сидел и ждал, пока вы закончите, чтобы почитать, и так и не решился заговорить с вами и насладиться беседой с таким образованным человеком, как вы. У моего друга М. Финкеля высшее образование, он работал здесь бухгалтером в театре, а затем в кинотеатре. Около 30 лет он проработал в Киеве, тоже бухгалтером. Теперь он пенсионер. Как и мы с вами, он учился в ешивах в разных белорусских городах (он уроженец Белоруссии), и, несмотря на тяжелые годы и всевозможные испытания, выпавшие на его долю, он не забыл языка иврит и ценит наше духовное достояние. Он человек с горячим сердцем и тонкими чувствами, еврей в полном смысле этого слова (хотя и атеист, как вы). Приходя к нам домой, он вносит дыхание жизни и не дает мне окончательно пасть духом. Это настоящий праздник – провести несколько часов с таким ценным человеком, как он. Жаль только, что он один такой в нашем городе, тогда как остальные наши приятели далеки от знания старой и новой литературы на иврите и готовы продать все наши дорогие богатства за чечевичную похлебку…

У меня нет возможности из-за тяжелой болезни ответить подробно на ваше длинное письмо, поэтому на этот раз я не буду спорить с вами по литературным вопросам. Я завидую вашей вере в возрождение еврейской культуры, дай-то Бог, чтобы ваша вера и ваша надежда оправдались. Будь проклят червь сомнения и неверия, сосущий мою кровь, и многочисленные претензии, не дающие покоя моему разуму. Но знайте, дружище, что вашими дорогими письмами вы прогоняете черные тучи, покрывающие наши небеса…

В ваших письмах вы касаетесь множества проблем, требующих разрешения. Разногласия между нами – лишь во имя истины, и в этом контексте весьма любопытны замечательные слова р. Йоханана, сказанные его ученикам: «Разве вы не знаете, что закон – согласно моим постановлениям, ты же, Элиэзер, говоришь мне: „На каком основании?" Где ты, Бар-Лакиш?» и т. д.[1063] Поэтому я должен высказать свое мнение, что вы неправы насчет нашего великого «дедушки» Менделе. Заявлять публично с трибуны «Торгового клуба» в Одессе, что Моисея никогда не существовало и что это народ создал сказание о Моисее, – какая неслыханная дерзость! Эти маскилы-просветители, ученики Мендельсона, возжелавшие все разрушить, причинили большие несчастья еврейскому народу, ассимиляция усилилась, а Моше Лилиенблюм раскаялся в своих «грехах юности»[1064]

и написал книгу под названием «Путь раскаяния»[1065], а его опубликованные статьи стали подспорьем в деле строительства, а не разрушения…

Мне хочется, чтобы вы поняли меня верно: я не имею в виду, что мы должны слепо верить и отвечать «свят, свят, свят» на любое сказание, но заявить, что народ внес исправления в версии Торы и остальных библейских книг в духе времени, – это, простите, большая ошибка и заблуждение с вашей стороны. «Всевышний, благословенно Его Имя, Его учение и Израиль – едины»[1066]

. Народ Израиля сохранился благодаря этой крепкой связи, а теперь, когда связь эта ослабла, что у нас осталось?

Без знания письменной и устной Торы и всех книг, созданных в Средние века нашими великими поэтами, а затем нашими классиками на обоих языках, – что у нас осталось? Творчество на еврейском языке [идише] без знания доставшегося нам великого наследия – это здание без крепкого фундамента, которое не устоит. Рабби Ханина бен Терадион ответил своим ученикам на их вопрос перед его смертью: «Что ты видишь?» – «Буквы летают в воздухе» и т. д.[1067] Это же чудо! Несмотря на все убийства, жестокость инквизиции, всевозможные преследования, сжигание Талмуда, книг Рамбама и т. п., верные сыны народа не убоялись смертельной угрозы и спасли эти книги от уничтожения. Так и в наше время – наши дорогие собратья спрятали во дни этой проклятой войны множество ценных книг на обоих языках, из которых вы можете черпать материал для вашей работы, выискивая и собирая жемчужины устного фольклора, сказания, песни, танцы и т. п. Счастливы вы и благо вам![1068]

Но что делать, если в редакции «Штерн» сидят те еще «мудрецы» и «знатоки», полные невежды из сынов Лавана-арамеянина, стремящиеся искоренить все, что можно…[1069] И такие, как они, построят еврейскую культуру? Но хватит философствовать. А вам, друг мой, не нужно сожалеть об их нежелании опубликовать отрывки из вашей работы. Если бы вы посоветовались со мною заранее, вы бы не посылали вашего свояка показывать им ваши труды[1070].