Читаем Советская поэзия. Том первый полностью

Немалое значение в художественном развитии имеют и устойчивые, традиционные или вновь завязывающиеся тесные связи между отдельными национальными литературами, как, например, между украинской и чувашской, где развитая, с богатыми традициями украинская поэзия оказывает влияние на более молодую чувашскую, или между родственными «соседними» литературами, как, например, между татарской и башкирской.

Проблема коммуникаций для национальных культур решается в СССР на широкой интернациональной основе взаимного уважения; все более крепнут и развиваются, возникают вновь двусторонние и многосторонние связи между братскими литературами, чему способствуют традиционные взаимные поездки писателей для непосредственного общения друг с другом и с читателями. Плодотворность такого взаимного сотрудничества закрепляется во все расширяющейся и совершенствующейся переводческой деятельности, как бы подытоживающей успехи литературного развития.

Близкие родственные связи нередко кладут начало творческим воздействиям. А. Твардовский, выступая в Минске, говорил, что поэзия Я. Купалы издавна привлекала его, оказывала благотворное влияние на его творческое становление. А. Твардовский, как и его старший земляк и друг М. Исаковский, многие годы был тесно связан с белорусской поэзией. Его тяготение к таланту Я. Купалы объясняется близостью эстетических принципов.

Но с не меньшим основанием можно утверждать, что более молодое поколение белорусских поэтов, в частности А. Кулешов, испытало на себе влияние и М. Исаковского, и А. Твардовского, что творческий опыт русских собратьев обогатил их поэзию. А. Кулешов вспоминает, какое неотразимое впечатление произвела на него «Страна Муравия». «Я нисколько не преувеличу, — признавался он, — если скажу, что как поэт своим рождением я обязан именно этому произведению. «Страна Муравия» не только по-новому открыла близкий мне мир народной жизни, но и явилась толчком, который вывел меня наконец из творческого тупика».

И не слышатся ли в «Доме у дороги» А. Твардовского мотивы кулешовской поэмы «Знамя бригады», первое знакомство с которой, по признанию самого поэта, было для него одним из самых ярких и дорогих литературных воспоминаний военного времени?

Грузинский поэт И. Абашидзе пишет о Твардовском: «Встречи с ним считаю самыми счастливыми эпизодами своей биографии. Этот человек был подлинным интернационалистом и в жизни и в творчестве, его влияние на всю многонациональную советскую литературу уже сегодня представляется бесспорным».


Русская литература, имеющая всемирное признание, как литература величайших гуманистических и революционных традиций, оказывает наибольшее влияние на всю многонациональную советскую литературу, а русский язык, как язык межнационального общения, играет огромную коммуникативную роль во взаимосвязях братских литератур. Поэтому крупнейшие явления русской поэзии — А. Блок, В. Маяковский, С. Есенин, А. Твардовский — оказывали и продолжают оказывать формирующее воздействие на поэзию народов СССР.

Первенство в общем и дружном хоре отдают русскому языку благодарные поэты других народов.

Родной язык! Не зная бед и горя,

С нуждой и притесненьем не знаком,-

Звучи победно в мощном дружном хоре

С великим, славным русским языком!

(Я. Ухсай. Перевод с чувашского П, Железнова)

Единство советской литературы скрепляется коммунистической партийностью, общими идеалами и устремлениями, общим методом — методом социалистического реализма. Из художественного опыта национальных литератур складывается яркое эстетическое многообразие. Многонациональная советская поэзия заключает в себе подлинное идейно-художественное богатство, которое приумножается за счет взаимообогащения и постоянного творческого обновления,

Ал. МИХАЙЛОВ

СОВЕТСКАЯ ПОЭЗИЯ

ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ


…Слушайте,

товарищи потомки,

агитатора,

горлана-главаря.

Заглуша

поэзии потоки,

я шагну

через лирические томики, как живой

с живыми говоря.

Я к приду

в коммунистическое далеко

не так,

как песенно-есененный провитязь.

Мой стих дойдет

через хребты веков

и через головы

поэтов и правительств.

Мой стих дойдет,

ко ом дойдет не так, —

не как стрела

в амурно-лировой охоте, не как доходит

к нумизмату стершийся пятак

и не как свет умерших звезд доходит.

Мой стих

трудом

громаду лет прорвет

и явится

весомо,

грубо,

зримо,

как в наши дни

вошел водопроводу

сработанный

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия