Советская военная разведка 1917—1934 гг.

От разведчиков-нелегалов советские партийные органы зачатую требовали вступать в местные (по месту работы) компартии и вести партийную работу (помимо основной). И самим разведчикам, и их руководителям приходилось потом оправдываться, что в силу специфики своей деятельности они ну никак не могли вести еще и партийную работу.

И. наконец, последнее замечание. Зарубежная агентурная разведка велась тогда в основном с легальных позиций, т. е. под прикрытием представительств различных советских учреждений за границей. И только в нескольких государствах, таких, например, как Китай. Польша. Франция. Япония, существовали нелегальные разведорганизации. Но уже осознавалась необходимость перевода на нелегальное направление работы большего числа резидентур.

Легальных работников разведки в ЦК РКП(б) — ВКП(б) назвали «линейными людьми», т. е. под «крышей» советских представительств за рубежом они работали по своей линии. Сами же легальные разведчики называли себя «крышевыми работниками». По отношению к советским разведслужбам в Наркомате по иностранным делам тогда родился термин «соседи». НКИД располагался еще в здании на Кузнецком мосту, где и теперь перед входом стоит памятник В.В. Воровскому. А дом ВЧК-ОГПУ находился в непосредственной близости от дипломатической службы. И потому чекисты для НКИД — «ближние соседи». Военное ведомство обосновалось на Знаменке (ул. Фрунзе) и поблизости от нее. Поэтому его представители — «дальние соседи». Друг друга военные и политические разведчики называли просто «соседями».

С 1922 г. и многие годы потом адрес Разведупра был: Б. Знаменский пер., д.19.

Недостатки в работе войсковой разведки в период Гражданской войны назвал в 1922 г. С.М. Савицкий, к тому времени активный участник Гражданской войны, во время которой он находился на командных, штабных и военно-политических должностях. Затем слушатель и преподаватель Академии Генерального штаба.

Слабость этой разведки, по его мнению, заключалась в отсутствии правильной организации и должной интенсивности, из-за чего отсутствовала непрерывность. И вот его пример: «Действия бригады т. Котовского при последней ликвидации Петлюры 12 ноября 1920 г., в районе ст. Котюжаны. когда, находясь в тылу противника и будучи окруженным при крайне неясной обстановке, т. Котовский выдеражал атаку 800 сабель гайдамаков, и только благодаря случайности разбивает дивизии противника и спасает свою бригаду. В то время как рядом с ним, почти там. где появился противник, стояли части 8-й казачьей дивизии и не выслали разведки для выяснения положения, когда в непосредственной близости был бой».

Далее, комсостав был в основном не подготовлен к условиям Гражданской войны, когда, помимо военно-технического познания, требовались: широкий кругозор, активность, инициатива. «Сами начальники разведок, благодаря своей неподготовленности, смотрели на свою обязанность, как на отбытие скучного очередного “номера”».

Еще одним недостатком был некомплект дивизионной конницы, а при ее наличии — использование не по назначению, из-за чего не было ближней конной разведки.

Серьезно влияла на ситуацию «несогласованность действий агентурной и войсковой разведки. В то время, когда гражданская война придала большое значение агентуре, последняя. будучи несогласованна с войсковой в едином аппарате, не смогла дать соответствующих удовлетворительных результатов. Кроме того. — отмечает автор. — во главе агентурной разведки стояли зачастую люди штатские, мало понимавшие ее задачи». Такое положение вещей «лишало возможности войсковых начальников не только руководить разведкой, но и своевременно использовать добываемые ими сведения». О недостатках говорил, подводя итоги Гражданской войны, и один из руководителей военной разведки на Дальнем Востоке и в Сибири Иван Никитович Репин. Он отмечал: «Многие неуспехи и поражения наших частей объясняются исключительно отсутствием или неумелым ведением разведки. К концу гражданской войны, когда определенно выявилось понимание командным составом стратегических и тактических задач и правильное их решение, было как-будто осознано все то громадное значение разведки, которое оно имеет в действительности и которое могут оспаривать лишь начальники партизаны, заявляя: "разведка все равно не уменьшит сил противника"».

Дела Разведотдела Штаба РККА пошли в гору, и Арвид Зейбот счел свою миссию выполненной. 9 февраля 1924 г. он подал заявление в ЦК РКП(б) с просьбой о переводе на другую работу.