Современная нидерландская новелла

Должен при этом отметить, что они были исключительно любезны и очень терпеливо разъясняли мне положение вещей; однако это не отменяло того факта, что данный несчастный случай был вне их компетенции. Увы, по этой причине они были вынуждены уехать ни с чем.

— Надеемся, — сказали они, — что вы войдете в наше щекотливое положение. Вы же понимаете, два аналогичных ведомства…

— Само собой разумеется, — подтвердил я. — В сфере своей собственной профессиональной деятельности я тоже сталкиваюсь с проблемами подобного рода. В таких случаях лучше немного отложить решение, иначе потом придется затратить гораздо больше времени на борьбу вокруг ведомственной принадлежности.

— Мы обещаем вам, что по возвращении в Элспейк незамедлительно поставим в известность соответствующее ведомство Фрейбурга.

— Буду вам чрезвычайно признателен.

Хочу подчеркнуть, что в самом деле не прошло и получаса, как санитарная машина из Фрейбурга была на месте. Однако же, к моему изумлению, они сообщили мне, что территория под проводами относится к Элспейку.

— Но сотрудники отдела здравоохранения из Элспейка говорили, что полоса под проводами как раз входит в общину Фрейбург, — сказал я.

Уголки губ у них опустились, выражая сомнение; переглянувшись, они ответили:

— Этот вопрос должен быть незамедлительно изучен в коммунальном совете. Однако же вплоть до окончательного решения мы, видимо, не имеем возможности принять какие-либо меры.

— Я вас вполне понимаю, — успокоил я их. — Разумеется, при решении подобных вопросов желательна абсолютная точность.

На прощанье мы пожали друг другу руки.

Тем временем подоспела Государственная полиция и составила протокол. Пока полицейские занимались своими изысканиями, я размышлял, дозволительно ли мне с их помощью пойти по иному пути. Я полностью отдавал себе отчет, что тем самым перечеркну усилия коммунального совета Фрейбурга: после того как моя попытка возымеет результат, снова приедут санитары из Элспейка или из Фрейбурга и увидят, что моя супруга уже увезена другой инстанцией. Окажется, что зря они приложили столько труда. Имею ли я на это моральное право? Или, выражаясь не так высокопарно, удобно ли это? Но, поскольку тревога за мою супругу была для меня превыше всего — и я верю и надеюсь, Ваше Величество, что это чувство найдет у Вас понимание, — я взял быка за рога и спросил:

— Господа, может быть, существует некое Государственное ведомство здравоохранения, которое сжалилось бы над моей супругой?

— Увы, — ответили они, — тут мы вынуждены вас разочаровать. Но мы сочувствуем вашему затруднительному положению и даем вам совет обратиться в Медицинскую инспекцию провинции.

— Благодарю вас, господа, — обрадовался я, — это предложение кажется мне очень разумным, учитывая, что Медицинская инспекция провинции является вышестоящей организацией по отношению к общинам с их пограничными спорами.

Теперь волей-неволей мне пришлось ненадолго оставить мою супругу одну. Ее состояние оставалось без изменений. Она лежала ничком; крови, к счастью, не было видно, но правая и левая нога словно бы поменялись местами. Я, как мог, привел в порядок ее одежду и направился через луг к ферме. Человек, которого я заметил там с самого начала, оказался самим хозяином, господином Р. Ван Амеронгеном.

— Ну и плюхнулись же вы с вашим драндулетом, — улыбнулся он. — Да заходите же, заходите! Наверняка не откажетесь от чашечки кофе?

— Правда ваша, — подтвердил я.

В доме он представил меня своей супруге, мефрау М. Ван Амеронген. Она рассмеялась:

— А я уж вас поджидаю. Кофе готов.

Когда я посвятил их в мои заботы, они по собственной инициативе предложили мне воспользоваться их телефоном. Я спросил, в какой провинции мы находимся; оказалось — в Утрехте. Но, поскольку была суббота, в Медицинской инспекции не сняли трубку. По некотором размышлении я решил позвонить в коммунальный совет Утрехта. Там был только сторож. Я объяснил ему, сколь неотложно мое дело, и он ответил:

— Менеер, я сразу могу вам сказать, что подобного рода просьбы принимаются только в письменном виде.

Я поделился этой обескураживающей новостью с господином Ван Амеронгеном, и он тотчас, не говоря ни слова, выложил на стол перо и бумагу, равно как и конверт с маркой. Я так же молча взялся за перо но, поскольку стол был покрыт вязаной скатертью, я, к своему ужасу, проткнул пером бумагу. После этого мефрау Ван Амеронген протянула мне номер еженедельника «Земледелец и садовод», а господин Ван Амеронген с улыбкой вручил мне другой лист бумаги, и я составил письмо, в котором подробно изложил все происшедшее и настоятельно просил, так как дело не терпит отлагательства, организовать перевозку моей супруги. Я запечатал конверт, и господин Ван Амеронген по собственному почину предложил, что он опустит его в ящик, чтобы мне не пришлось надолго оставлять мою супругу одну.