Современная нидерландская новелла

Подумав, я решил отказаться от возникшей было у меня мысли ввести в курс событий также и мою тещу в Остербеке. Это произведет слишком сильное впечатление на престарелую даму, которая вряд ли оправится от такого душевного потрясения. О нашем предполагаемом субботнем визите мы ее не предупреждали, таким образом, она ни о чем не подозревала. Я счел за благо подождать, пока все не уладится и моя супруга полностью не восстановит свое здоровье. Тогда за чашкой чая с коричным печеньем мы во всех подробностях распишем наше приключение.

На следующее утро меня разбудил возглас мефрау Ван Амеронген:

— Менеер Лихтбеелт! Почта!

В своем белоснежном фартуке она стояла на дворе под каштанами, подняв над головой руку с письмом. Я немедленно вылез из машины и со всей быстротой, на какую способны мои старые ноги, помчался через луг.

И действительно, это было срочное письмо со штампом Медицинской инспекции провинции Утрехт. С надеждой вскрыл я конверт, но какова же оказалась воля случая? Граница между общинами Элспейк и Фрейбург служила одновременно границей между провинциями Утрехт и Гелдерланд. Земля же под проводами, где лежала моя супруга, соответственно их картам, принадлежала к провинции Гелдерланд, так что они, увы, ничем не могли мне помочь. Они давали мне совет письменно обратиться в Медицинскую инспекцию провинции Гелдерланд. Убитый, я уронил руку с письмом.

— Дурные вести? — спросила мефрау Ван Амеронген.

— С одной стороны, я приятно удивлен той быстротой, с какой мне ответили, однако, с другой стороны, мне кажется, что дело мое нисколько не продвинулось. Хотя нет, пожалуй, все-таки немного продвинулось. Пограничный спор между двумя общинами превратился в спор между двумя провинциями. Если так будет продолжаться, я неизбежно дойду до вышестоящей инстанции, которая сможет принять решение. Нет, мефрау, никаких дурных вестей. Добрые вести.

Ваше Величество, к стыду своему, я должен признаться, что весьма далек от вопросов нашего государственного устройства, то есть далек теоретически, в действительности я к ним весьма близок, ведь я, так сказать, живу в этом государстве, но я предполагал, что такой вышестоящей инстанцией является Государственный совет, который, если не ошибаюсь, именуется также «Короной». Однако, Ваше Величество, я полагаю, что, обращаясь к Вашей высокочтимой персоне, лучше мне воздержаться от этой излишней информации.

Я снова уселся за стол, покрытый вязаной скатертью. Мефрау Ван Амеронген дала мне «Земледельца и садовода», и я написал на этот раз в Гелдерланд. Я заранее знал, каков будет результат, но для моих дальнейших шагов мне, видимо, нужно получить письменный отказ, Я вдруг преисполнился надежд.

— Единственное, что все же внушает мне беспокойство, — сказал я мефрау Ван Амеронген, запечатывая конверт, — это страх, как бы из-за всех этих проволочек не ухудшилось состояние здоровья моей супруги. Но, по счастью, у нее всегда был очень крепкий организм, я не припомню, чтобы они когда-нибудь болела, выдержит она и это испытание.

До сих пор я в установленные часы приподнимал джутовую циновку, чтобы взглянуть на нее, но на будущее решил от этого воздержаться. Внезапно упавший на нее луч света легко может вывести ее из равновесия. Я полагал, что лучше всего для нее полный покой.

На следующий день — а тем временем наступила среда, восьмое мая, — наконец-то была теплая весенняя погода. Но вместе с тем меня ожидал неприятный сюрприз. Только я успел умыться из шланга на гумне и съесть свой завтрак, состоящий из яблока и стакана воды, как увидел приближающуюся по автостраде полицейскую аварийку. К моему ужасу, я заметил, что делаются приготовления увезти мою машину, то есть мое жилище. Я бросился туда и сумел остановить этих господ, на которых только фуражки были форменные, полицейские, а так они были одеты в бежевые комбинезоны. Пока я вводил их в курс событий, мне вдруг пришел в голову вопрос, почему мою машину, которая тоже ведь находится на ничейной земле под проводами, можно без долгих слов увезти, а мою супругу нельзя. Не основано ли это на весьма своеобразном, более того, Ваше Величество, я не побоюсь этого слова — прямо-таки бесчеловечном образе мыслей?

— Господа, — спросил я, не теряя хладнокровия, — позвольте спросить, к какой общине вы относитесь?

— К Элспейку, — ответили они тоном, дававшим понять, какую неслыханную честь они мне оказывают, предоставляя эту информацию.

— Вот именно, к Элспейку. Вам, без сомнения, известно, что, по мнению ряда лиц, моя машина находится на территории Фрейбурга?

Заслоняя глаза от солнца, они посмотрели вверх, на высоковольтную линию, и пожали плечами.

— Очень может быть, — кивнули они. — Но что поделаешь, мы уже здесь, и мы намереваемся убрать обломки машины. Сами понимаете, это неподобающее зрелище — здесь, у самой дороги.

— Да! — вскричал я. Это вы так думаете! Но будьте уверены, я предприму против вас кое-какие шаги и докажу, что вы превысили свои полномочия, в результате чего вас, без сомнения, с позором уволят в отставку.