Современная военная риторика. Полевой устав армии США. Речевое воспитание военнослужащих США. Хрестоматия

Последнее особенно важно, поскольку употребление личных местоимений в тексте свидетельствует об активной роли и позиции автора документа, косвенно определяя его способность взять на себя ответственность и проявить инициативу. Не лишено смысла наблюдение авторов руководства DA PAM 600-67: «Слишком часто армейские письменные формы не обеспечивают хорошей коммуникации. Они запутывают вместо того чтобы уточнять; они многословны вместо того чтобы быть лаконичными; они скрывают основную мысль вместо того чтобы проникать в детали… В пассивном залоге скрывается исполнитель действия, блокируется коммуникация». Служебный документ в этом случае не реализует свой воспитательный потенциал.

Представляется целесообразным использовать рекомендации DA PAM 600-67 при разработке современных принципов организации служебного документа, необходимость в которых давно назрела, или, если точнее, возвратиться к неоправданно забытой отечественной традиции.

Особенное значение в процессе воспитания победоносных войск играют ее уставы, на которых учится не одно поколение военнослужащих. Уставы представляют собой душу армии. От того, каким языком они написаны, во многом зависит формирование восприятия «образа» военной службы, ее смысла и цели в сознании военнослужащего. В этом смысле американские уставы, опирающиеся на риторические принципы разработки речи, наилучшим образом соответствуют цели воспитания инициативного, ответственного, профессионально подготовленного и личностно развитого солдата и офицера.

Полезно было бы вспомнить, что реформы создателя российской регулярной армии начинались именно с изучения уставов передовых западноевропейских армий. В практике современной Российской армии пора преодолевать как гибельное разделение функций и обязанностей руководящего состава в обучении и воспитании военнослужащих, так и неоправданное, конъюнктурное, по сути, пренебрежение воспитанием. Заповеданное нам А.В. Суворовым воспитывающее обучение требует восстановления командира во всей «полноте голоса», формирования у него способности с равной степенью эффективности информировать подчиненных о содержании своего замысла, по возможности умело аргументировать свои требования и вдохновлять солдат и офицеров на быстрое и качественное исполнение приказов. Для этого абсолютно необходимо целенаправленно изучать наследие военной риторики, внедрять в военно-учебные заведения и военно-педагогический процесс в войсках речевое воспитание военнослужащих и разрабатывать

новые по воинскому, победному духу и красноречивой букве, отвечающие вызовам времени уставы. Пора понять, что воинские уставы должны являться не просто нормативными актами, мелочно и придирчиво регулирующими порядок и уклад военной службы; главная их задача – служить воспитанию победоносных

войск.

Эту проблему поднимал еще в 1925 г. известный русский военный теоретик А.Е. Снесарев. При обсуждении Полевого устава Красной Армии в статье «Наш полевой устав на фоне зарубежных уставов» он отмечал, что «полевой устав не должен являться лишь сухим поучением или сборником тактических рецептов, он должен воспитывать, настраивать, будить нужные чувства. Полевой устав есть воспитательная книга армии, из которой она черпает, на фоне тактических изложений и требований, должные понятия о дисциплине, воинском долге, желанном поведении в тех и других случаях, о тех добрых и злых перспективах, которые ждут сына армии в процессе правильного или неправильного отношения к своему военному долгу» и далее – «устав наш… лишен военной поэзии, беден картинами военных подвигов или энтузиазма, интересными не как отражение лишь гражданского долга, а сами по себе, профессионально. Устав должен прививать любовь к военному делу; подчеркивать красочность последнего, как наивысшие ступени человеческого подвига вообще. Должно проповедываться боевое сотрудничество, выручка друга, самопожертвование, что так ярко умел выразить М.И.Драгомиров… Должен же устав отметить, что он говорит об особом виде деятельности людей, когда льется кровь и люди гибнут рядами, как колосья на поле: какая же иная военная книга, если не полевой устав, лучше других позовет на подвиг, дерзновение, сознательный шаг к смерти!.. Мы полагаем, что… устав скорее всего должен представлять собой распространенную директиву… он должен быть в изложении ясен, прост, в нужных местах красочен, всегда несколько приподнят» [14].