Современный чехословацкий детектив

Пришлось молча вернуться на бетонную дорожку. За спиной поручика я увидел барышню Дроздову, бледную, комкающую в руке платочек. Она укоризненно поглядела на меня, словно считала виновником всех грядущих бед. А может, и тех, что уже случились.

— Простите, — вырвалось у меня под этим взглядом. — Я подумал, что…

— Думать позвольте нам, — раздраженно перебил поручик. — Идемте! — обернулся он к Ганке. — Оба! — И двинулся к входной двери из некрашеной сосны, отделанной тяжелым черным металлом.

Мы последовали за поручиком. Он отпер дверь и вошел внутрь. Сразу же за порогом, вопреки ожиданию, была не прихожая, а большой холл с винтовой лестницей посредине. Легкая дачная мебель, и не какая-нибудь грошовая, а из лиственницы. Кресла и диван покрыты белыми, с коричневыми пятнами шкурами. Похоже, будто Амиго растерзал тут теленочка. Еще одна шкура, бычья, лежала на полу, огромная, цельная — вот-вот замычит.

— Садитесь, — предложил нам поручик Павровский голосом, который разнесся по залу, как рев только что упомянутого парнокопытного.

Я разглядывал его — в нем и впрямь было что-то от быка. Серые, налитые кровью глаза неподвижно уставились мне в лицо. Я послушно опустился в кресло. Шкура неожиданно оказалась мягкой и шелковистой.

— Не хотите ли осмотреть дом? — слабым голосом предложила Ганка Дроздова.

— Потом, — сурово отрезал поручик. Усевшись напротив меня, он выложил на стол ключи, которыми отпирал дверь. Ганка Дроздова нерешительно примостилась на краешке дивана. — Что ж, выкладывайте, — предложил мне поручик. — Все, чем занимались с момента, как сюда приехали. — Попрошу ничего не упускать, — добавил он строго.

Я рассказал все. Как он того желал, шаг за шагом описал я свои действия после ухода Ганки Дроздовой, не забыв про эпизод с собакой, мокрые туфли и про то, как, попав в помещение с отдельным входом из сада, обнаружил труп.

— Сколько времени вы тут пробыли в одиночестве? — спросил поручик, едва я закончил.

— И получаса не прошло. В самом доме, наверное, минут десять, точно не могу сказать. Может, и меньше.

— Десять минут вы стояли над покойным? — иронически уточнил он.

— Я его не видел. Увлекся там моделями… От двери его не было видно, вы ведь сами знаете. Обошел вокруг стола и…

Я замолчал, к чему объяснять то, что и так яснее ясного. Двери открывались внутрь и загораживали место, где лежал убитый. Это же логично — я мог подойти к нему, только обойдя вокруг стола, а по дороге занялся этими игрушками.

— Послушайте, — спохватился я, — мне ничего не стоило уверить вас, что едва я вошел туда, как вернулась Дроздова. Я ведь был там один.

— Не были! — заявил поручик. И повернулся к девушке. — Эти соседи далеко отсюда?

— Минутах в пяти, — пискнула та.

— Что вы слышали, когда возвращались?

В изумлении я уставился на девушку. Краска все еще не вернулась на ее лицо, сухие глаза блестели горячечным блеском.

— Ничего, — ответила она уверенно.

В растерянности я переводил глаза с нее на поручика. Тот не обращал на меня внимания.

— А раньше что вы слышали?

— Сразу же, как только я отошла, залаяла собака. Лаяла долго, почти непрерывно. Умолкла перед тем, как я пошла обратно.

Поручик понимающе кивнул головой.

— За пять минут не пройти и полкилометра, — обратился он ко мне. — А по прямой расстояние и того меньше. Лес здесь редкий. Собачий лай далеко слышно. Собака замолкла, когда потеряла вас из виду. Когда вы завернули за угол и обнаружили эту незапертую дверь. И не уверяйте меня, что вы не сразу поднялись наверх, — угрожающе прибавил он.

— Я не собираюсь говорить вам ничего, кроме правды, — ответил я, совершенно раздавленный его тяжеловесной логикой. — Чего вы хотите? С этой девушкой я не был знаком, увидел ее сегодня впервые в жизни. Оказался тут сбоку припека. А человек этот был мертв наверняка еще до того, как мы сюда приехали. У вас ведь есть врач! Он должен вам все подтвердить.

Поручик выпятил губы под усиками карточного шулера и закивал головой.

— Да. Время смерти удалось установить совершенно точно. Абсолютно точно, минута в минуту.

Я уставился на него во все глаза. Ганка, наоборот, скорбно вздохнув, опустила длинные ресницы.

— У него на рабочем столе стоял будильник. И зазвонил он минуту спустя после того, как мы приехали.

— Ну и что? — буркнул я. Звон этот я тоже слышал, когда ждал внизу у двери. Но никак не связывал его с будильником на столе под окном. С чего-то решил по дурости, что это звук какого-то прибора, которым пользуются при осмотре места происшествия.

— Это он его завел. — И поручик поднял глаза кверху, точно собираясь призвать в свидетели особу, чья душа уже пребывала на небесах.

В голове у меня прояснилось.

— Вполне возможно, — заметил я саркастически. — Он мог это сделать в любое время за последние двенадцать часов.

— Мог, но не сделал, — отрезал поручик все тем же тоном. — Будильник он завел ровно за час до звонка.

— Откуда вы знаете?