Современный румынский детектив

— Назови мне номер электрического стула, на который ты собрался меня усадить.

— Электрический стул, вы сказали? Ха — ха — ха! Румынская железная дорога предоставляет вам самое комфортабельное место — полку номер девять.

В нашей гостинице на колесах собралась не бог весть какая публика. И беглого взгляда было достаточно, чтобы оценить обстановку: ни одного катализатора, в узком проходе толпились одни мужчины.

Девятая полка оказалась верхней. Нижнюю занимал чемодан внушительных размеров. Я снял дубленку, повесил ее на плечики и мощным рывком забросил свое тело на насест. И тотчас старые болячки напомнили о себе.

Я оставил дверь открытой, выключил свет и, заложив руки за голову, принялся ждать отправления поезда. Внезапное жужжание и шелест — словно по кукурузному полю пробежал ветерок — возвестило, что в коридоре наконец появилась птичка — пожирательница оводов. Пассажиры воспрянули духом и загудели громче.

Никто даже не заметил, как тронулся поезд. Но через четверть часа коридор должен был опустеть. После того, как птичка упорхнет к себе в гнездышко, мужчины постепенно расползутся по норам. Они не были знакомы друг с другом, однако, расставаясь на ночь, так рассыпались в любезностях, словно только что договорились стать компаньонами. Но я не сомневался, что завтра утром" добрые друзья" и поздороваться забудут.

Франчиск постучал в открытую дверь, не заходя в купе.

— Войдите, — отозвался я.

— Ваш билет и паспорт, пожалуйста.

Не видя острой необходимости в том, чтобы предъявлять паспорт, я отдал билет и сунул ему под нос газетное объявление, с ходу наврав, что потерял документы и сейчас еду получать новые. Он повертел билет со всех сторон и сказал:

— Вы должны заплатить мне разницу между проездом в спальном и сидячем вагоне.

Я протянул ему заранее приготовленную сотню.

— Сдачу получите завтра утром по прибытии.

— А когда мы прибываем?

— Если не опоздаем, то ровно в восемь.

— Опаздываете регулярно?

— Нет, нерегулярно. Спокойной ночи.

Он закрыл за собой дверь. Готов держать пари, что еще целую минуту он выжидал в коридоре, а затем вновь постучал и сразу же, не дожидаясь ответа, просунул голову в купе.

— Я забыл спросить, как вас зовут.

Праздное любопытство. Он и так прочел объявление в газете.

— Тома Александру.

— Ах да, точно, извините… Проходите, пожалуйста.

Его приглашение относилось к хозяину нижней полки — маленькому человечку, преисполненному сознания собственной неотразимости. Для пущей важности он носил очки и высокие каблуки.

— Приветствую всех, — сильно грассируя, торжественно обратился он к нам.

Я мгновенно представил, как он стремительно мчится из одного вагона в другой и вопит: "Ручки не дергать, не высовываться!"

— Какие напитки вы можете предложить? — поинтересовался он у Франчиска.

— Все, что изволите.

— Пиво имеется?

— Имеется.

Во время разговора Франчиск старался встать так, чтобы не казаться выше человечка, но это ему практически не удавалось.

— Холодное?

— Есть и холодное.

Человечек задумался. Было похоже, что он собрался заказать несколько бочек пива и осушить их за один присест. Когда он окончательно поверил, что на целую ночь избавился от жены — или от подруги, — которая омрачала ему жизнь, то выпалил — Принеси… тр — р–ри бутылки.

— Пожалуйста.

— А вы присоединитесь? — спросил он меня.

Чуть попозже. Сначала перекушу. Я ведь человек, а не влаголюбивое растение.

Он засмеялся, вполне довольный собой. Франчиск уже повернулся, чтобы уйти, но человечек задержал его и начал подробно расспрашивать о расписании. Он, видимо, решил выработать особый режим для своего мочевого пузыря и включать его в действие строго по прибытии в населенные пункты. Вероятно, несмотря на запрет, им владело тайное желание оросить все железнодорожные станции. В этом отношении он ничем не отличался от щенка, который с восторгом помечает каждое попавшееся дерево.

Улучив момент, я попросил Франчиска охладить и для меня пару бутылочек пива.

— Я попозже зайду к тебе, и мы выпьем вместе.

Он притворился, будто с радостью принимает мое предложение.

— Сию же минуту принесу вам пиво, — заверил он человечка. — Благодар — р–рю! — провозгласил умирающий от жажды путник.

Мой сосед начал раздеваться. Я косился в его сторону, желая поточнее определить, что это за фрукт. В новой пижаме, сшитой несомненно, по случаю этого путешествия, он выглядел еще комичнее. Очки по — прежнему восседали у него на носу. Не потрудился он снять и туфли на высоком каблуке. Зубы он чистил с таким усердием, что мог бы служить примером любому ребенку. Строя перед зеркалом рожи, он объяснил мне, что занимается по специальной методике, изобретенной им самим, — нечто среднее между йогой и каратэ.

Я поинтересовался, чем она полезна. Потенция! Позволяет поддерживать железную потенцию.

— Надеюсь, я не слишком соблазнителен?

Он пропустил мое замечание мимо ушей единственно потому, что принадлежал к числу людей, слушающих только себя Выпятив еще раз грудь, состоящую сплошь из стальных мышц он предупредил:

— По ночам я хр — р–раплю.

— Я тоже.