Современный танец в Швейцарии. 1960–2010

Но дебаты о профессионализме затрагивают еще один не менее спорный критерий: технику исполнения. Сторонники традиционного подхода, ставящие во главу угла виртуозность движений, схлестнулись с приверженцами новых веяний, считающих главным творческое самовыражение; произошло настоящее столкновение двух «культур» танца, классического и современного, предполагающее два диаметрально противоположных взгляда на будущее. По мнению Петера Юби, который к тому времени два года возглавлял влиятельную Центральную швейцарскую ассоциацию профессиональных танцоров (ASD), возникшую после Конгресса 1974 года, на звание «профессионалов» и, соответственно, на субсидии могут претендовать лишь те, кто обучался искусству танца (разумеется, танца классического) с юных лет. Поэтому в его глазах «кучка перестарков», задействованных в современном танце, выступает всего лишь на любительском уровне. Для Юби и организации, которую он представляет, основной упор должен делаться на качество обучения[170]

и систематизацию педагогических приемов, с тем чтобы «танцевальные школы выдавали более качественный „продукт“ и поставляли бы на внутренний и международный рынок танцовщиков высочайшего класса, чья физическая подготовка год от года становилась все безупречнее». За этими требованиями журналистке Франсуазе Дериаз видятся «протекционизм и корпоративные интересы» традиционалистов, поднятые ими на щит в попытке оградить себя от «растущего влияния современного танца», который, не желая довольствоваться «костью, брошенной ему частными меценатами», покушается на публичные фонды. Не отрицая необходимости повышать качество преподавания, представители лагеря современного танца считают, что приоритетом должна быть не столько подготовка идеальных исполнителей, сколько стимулирование творческих способностей. Нужно прежде всего «дать волю воображению и самовыражению. Кто будет требовать совершенной техники у современного художника?!» – в один голос восклицают Мари Джейн Отт и Фабьен Берже на Босвильском конгрессе.

Симпозиум не дает на эти вопросы определенного ответа. Проблема зыбкости границ между профессионалом и любителем останется актуальной и в будущем. Всплывая снова и снова, она указывает на необходимость каждый раз заново определять, кто из артистов наиболее достоин дотаций в условиях повышенного интереса к танцу. «Не проходит и месяца, чтобы не появлялась новая труппа», – читаем мы во вводной статье к буклету, выпущенному организаторами симпозиума[171]

. Когда в 1993 году Пауль Адлер готовится передать Жану Гределю, своему коллеге по фонду «Pro Helvetia», руководство рабочей группой по танцу и театру, ситуация в связи с замедлением экономического роста еще более напряженная. Критерии отбора неизбежно становятся жестче. «Некоторым маленьким труппам предстоит исчезнуть. Останутся только самые значительные», – предрекал Адлер.

Хотя Босвильский симпозиум не способен решить возникшие проблемы, он по крайней мере сдвигает дело с мертвой точки. Танцоры и хореографы, выступающие в дебатах, поднимают вопрос о повышении зарплат[172] танцовщиков до уровня представителей других зрелищных искусств и о выделении социальных выплат, особенно пособия по безработице. «Конечно, условия жизни у независимых танцоров и танцовщиц не самые благоприятные. Необходимы серьезные усилия, чтобы улучшить ситуацию с зарплатой и возможностями профессионального развития», – признают организаторы форума.