Созданная из тени

Что за странный треск? Наверное, это трещит у меня в голове от ярости. И вдруг я понимаю, что происходит – хрустальный бокал, полный весеннего вина, покрывается трещинами, словно кто-то невидимый рисует на нем бесчисленные линии.

Надо взять себя в руки. Эмоции бурлят, но я слишком глубоко погрузилась в мысли и едва понимаю, что чувствую.

– Ваше Величество? – наклонив голову, Кассиан насмешливо приподнимает брови.

Он похож на зверя. Старого, матерого зверя, у которого нет естественных врагов. Он не нападает, потому что сыт, и охота – дело утомительное.

– Тебе скучно?

– Все в порядке, – сухо отвечаю я.

– Праздничная ночь случится через два или три дня. В начале весны проводятся важные ритуалы. Ты уже не ребенок, так что будет замечательно, если к тому времени успеешь выбрать себе мужа. Кто-то должен принимать решения.

– Можно мне, пожалуйста, кофе? – улыбаюсь я безмолвной служанке, стоящей рядом. – Вино – это не для меня.

Затем смотрю на Кассиана:

– Я могу принимать решения и без мужа.

В следующий миг понимаю, что совершила ошибку. Кассиан улыбается. Именно такого ответа он и ожидал. Это повод задуматься.

– Тогда позволь хотя бы потанцевать с тобой на празднике Весны, – мурлыкает он.

От его голоса по спине бегут мурашки.

– Нет.

Дразнить Кассиана – отвратительная затея и потому лучшая. Мне уже известно, какие у него бывают вспышки агрессии: только вспомню, и ребра начинают болеть. Но это единственный способ подобраться к нему, чтобы он не почуял подвох и не впутал во все это стражу. Надо подпустить его ближе. Разозлившись, Кассиан ударит меня, и я смогу поранить его вилкой. Принесу его кровь в Бездонное Ущелье прямо в сложенных ладонях, если получится.

– Знаешь, Кассиан, все танцы в ночь Весны я пообещала другим.

Кивнув, он насмешливо тянет:

– Жду не дождусь познакомиться с этими людьми.

Ну конечно. Ждешь не дождешься, чтобы помучить их у меня на глазах!

– Разве я сказала, что это люди? Ты неправильно меня понял. Я буду танцевать с призраками.

Следующей ночью я что-то почувствовала во сне.

Испуганно вздрагиваю, на мгновение забыв, где я. Этот сон – сон Лиама. Наконец-то! Он может длиться всего секунду, однако у всех снов есть одна особенность: они состоят из обрывочных образов и мыслей, которые как по волшебству соединяются в плотную сеть, показывающую разные истории. Я вижу историю Лиама, и мое сердце бешено бьется.

Потому что он не хочет меня видеть.

Глава 48

Лиам показал мне лишь стену. Она вся в трещинах и зазубринах. Некоторые из них имеют природное происхождение, другие кем-то неумело выцарапаны – похоже на каракули. На полу что-то блестело.

– Не появляйся здесь, – только и сказал Лиам.

Не появляться? Мы же договорились! Решили, что будем общаться друг с другом, советоваться. Без Лиама мне не справиться!

Воскресив сон в памяти, я стараюсь изучить его. Здесь кроется нечто большее! Нельзя упустить ни одной малейшей детали. А что это был за символ, нарисованный на стене углем?

Вдруг в голове у меня мелькает догадка, которую никак не получается ухватить. Лиам невольно вложил в сон кое-что еще. Боль. Физическая боль. Болят левый бок, ребра, виски. С Лиамом обращаются жестоко…

Вскочив с кровати, я хожу туда-сюда по спальне. Проклятье! А чего я ожидала? Это ведь гадкая тюрьма.

Что теперь делать? Я не смогу продолжать действовать, если не повидаюсь с Лиамом. Как только Кассиан падет, мне придется столкнуться с Истинной Королевой. Надо, чтобы все прошло гладко. Если я собираюсь передать корону и при этом не умереть, мне понадобится помощь Лиама. Кроме того, долго я без него не выдержу. Я все глубже погружаюсь в пропасть, и Грейс, старающаяся меня держать, лишь замедляет падение.

– Прости, Лиам, но нет.

Роюсь в шкафу, ища простую одежду прислуги, которую принесла Грейс. Серые штаны, рубашка, плащ с капюшоном. От загрубевшей ткани несет потом. В такой одежде на меня никто не обратит внимания.

«Жаль, меч не могу взять…» – сожалею я, вытаскивая из тайника Церцерис.

Лиам осторожен. Он показал не всю камеру, а только проклятую стену. Наверное, думал, что так я не смогу перенестись. Только вот он забыл: Лиаскай не просто живет во мне – я тоже живу в ней. По ночам она спит, однако мне все равно удается осторожно показать ей. И чувствую, она понимает, где это, ведь ей известен каждый уголок этого мира, ее возлюбленного творения – и не важно, как к нему относятся люди. Сосредоточившись на возникшем образе, прыгаю.

Я переношусь метр в метр куда нужно и сразу же вижу на стене тот самый приметный символ. В нос бьет ужасная вонь. Здесь безветренно, но очень холодно. Натянув капюшон, я оглядываюсь по сторонам.

Поблизости никого нет, и я быстро понимаю почему. Здесь валяется мусор, прикрытый тканью. Повсюду гниль, нечистоты, груды, над которыми даже ночью роятся мухи. Среди отбросов я мельком замечаю посиневшую руку и быстро отворачиваюсь.