Созвездие кактусов

Колючки и шипы[1] кактусов вошли в пословицы. Считалось, что они служат для защиты растения, на самом же деле новейшие исследования показывают, что колючая оборона играет подсобную роль, главная же функция колючек и шипов, представляющих собой не что иное, как редуцированные, измененные листья или части почки — ареолы — защита кактуса от солнца путем рассеивания его лучей, улавливание ночной влаги (вспомните, что именно на концах острых травинок и хвойных игл образуются капли росы), «транспортировка» этой росы к стеблю с возможным частичным всасыванием ее и, наконец, защита от ночного холода, здесь большую роль играют не колючки в строгом понимании этого слова, а растительная шерсть, войлок и подобие ваты, окутывающей тело многих горных кактусов. Разнообразие форм и окраски колючек безмерно велико. Шерстистый мягкий ворс, жесткий «бобрик», что-то подобное седым волосам и длинным щетинам, роговые крючья, «стальные» кинжалы, штыки, сабли, крючки, собранные в розетки и короны, колючки, подобные перьям, морозным иглам, снежинкам, паутине, кружевным накидкам, клочкам пергамента и бумаги, — от едва различимых до вытянутых в длину на пятнадцать сантиметров. Наконец, имеются кактусы и вообще лишенные колючек.

Если вы найдете растение, которое можно, вытащив из земли, бросить на месяц-два и на полгода без поливки, а посадив, увидеть, что оно живо и быстро тронулось в рост, — это будет кактус.

Но если вы увидите растение, которое еще вчера казалось свежим и здоровым, а через день от него осталось лишь подобие скорлупы и кучка желтой слизи — это также может быть кактус...

Не исследовано еще, днем или ночью растут кактусы — скорее ночью, как другие растения пустынь, предположим, известные всем арбузы. Если кактус не имеет признаков видимого роста, это еще не значит, что он «спит», — кактус растет, закладывая будущие цветочные почки и зачатки новых корней, укрепляет свои ткани, запасает и откладывает вещества, необходимые для предстоящего быстрого роста и тем более цветения. Некоторые кактусы большую часть года проводят в такой подготовке, ничем не обнаруживающейся по внешнему виду, и лишь два, много три месяца стремительно растут, другие «отдыхают» дважды, третьи вообще растут настолько медленно, что кажутся погруженными в постоянную спячку.

Иногда думается: «Полно, уж земные ли это растения? Не оставили ли их в подарок Земле некие космонавты, пришельцы из мирового пространства, с какой-нибудь дальней, похожей на Землю, но более засушливой планеты, не приземлялись ли они случайно на Американском материке несколько миллионов лет назад?» В самом деле, слишком необычен вид этих растений, особенно среди привычных всем травы, кустарников, камней и песков, среди встречающихся везде в Европе, в Азии и в Америке метельчатых дерновников, простецких цветочков вроде луговой герани — настоящим чудом глядятся на этом фоне группы кактусов, как некие гости марсиане. И недаром выдвигалась гипотеза, что растительность Марса, если она имеется, — а как будто уже ясно, что ее нет, — должна бы походить на высокогорные кактусы. Пейзаж же из одних кактусов — цереусов, опунций и шаровидных эхинопсисов — где-нибудь среди каменных глыб, потоков лавы, базальтов и обломков скал на ярком закате, на восходе или лунной ночью производит ирреальное впечатление и всегда наводит на мысль, что стоило какому-то звездолету-космолету, пролетая над обеими Америками, рассеять семена этих растений...

Однако довольно фантастики. Я мог бы долго распространяться о причудах этих растений, но вся книга еще впереди, и еще много раз мне придется использовать эпитеты удивительный, необычный, волшебный, потрясающий, приводящий в изумление, великолепный, уникальный, непохожий, совершенный, сказочный, невероятный, прекрасный...

3. Радость «через» кактусы...