Спальня, в которой мы вместе

Одна из синих дверных створок приоткрылась ровно настолько, чтобы Луи смог проскользнуть туда боком. Едва он зашел, дверь захлопнулась с глухим звуком. Так исчез мой муж, сначала его трость, затем лицо и наконец роза на шее. Вот что такое тюрьма: гигантский голубой рот, который едва соизволил приоткрыться, чтобы проглотить свою жертву. Ленивый людоед.

Я дошла, пошатываясь, до угла улицы, Соня шагала следом и с беспокойством наблюдала за мной.

– Эль? Эль, ты в порядке?

Я ничего ей не ответила.

Под табличкой с названием улицы я заметила надпись, которую какой-то шутник написал краской из баллончика: «За тебя!»

Выпить, почему бы и нет… Это простой и быстрый способ развеять невеселые мысли.

Когда нас разлучили, когда тоска по тебе была особенно острой, мое сознание искажалось. Я видела, как ты появляешься возле меня, словно ты на самом деле был здесь.

Много раз я занималась любовью с твоим призраком. Он брал меня, властный, решительный, почти такой же горячий, как и ты. Это случилось со мной в «Рош брюне», а также ночью в Париже на улице Мартир.

Чувствовал ли ты в тот вечер, как мои ягодицы бьются о твой живот, когда я вцепилась в деревянную лошадку? Заметил ли, как я раскрылась перед тобой, распятая и четвертованная, на гладильном столе прачечной? Помнишь ли ты вкус моего клитора, когда ты целовал его, стоя передо мной на коленях на тротуаре, где вскоре наслаждение настигло меня? Я все еще чувствую твои пальцы, погруженные в меня. Чувствую судороги моего живота, моей вагины и моего ануса, пока они порхали внутри меня.

Ты далеко от меня, но никто не может помешать тебе доводить меня до оргазма.

(Рукописная заметка от 15/09/2010)

Вместо того чтобы отвести меня напиться в первом же баре, Соня и Маршадо подтолкнули меня к своей машине, старенькому потрепанному семейному седану. Направление – улица Трезор.

– Куда едем? – спросила я отсутствующим голосом.

– К тебе.

– Ко мне? – удивилась я.

– Я вчера подписал договор аренды небольшой квартирки на Рюей, – сказал Франсуа с водительского места.

Внутри транспортное средство Маршадо было отражением его жизни: предоставленное само себе, в беспорядке, требующее основательной ревизии. Но там чувствовалась та же заразительная энергия, желание взять все в свои руки и выпутаться из этого.

– Франсуа предложил мне пожить у него, – добавила София.

Из уважения ко мне она обратила все в насмешку.

– Это правда? – спросила я у Маршадо, глядя в зеркало заднего вида.

– Абсолютно, – подтвердил он.

– А я, такая уж я дурочка… – посетовала Соня с улыбкой, – сказала «да»!

Их пара обретала свою форму в тот самый момент, когда моя разрушалась.

Мне бы следовало постичь всю горечь этого, однако я не притворялась, когда с радостью воскликнула:

– Как здорово!

– Следовательно, – продолжала подруга, – мы подумали, что можно будет захватить мои вещи из твоей студии.

Меня ничуть не шокировали их смехотворные заботы в такой мрачный день. Они не украли свое счастье, они имели на него право, и я не могла лишать их этого под предлогом того, что была несчастна.

– Конечно. Отличная идея.

Напротив, наши походы вверх-вниз на шестой этаж, с руками, полными коробок, которые чуть не падали, смех, оживление, всегда сопровождающее переезд, были очень полезны для меня. Это помогло мне не прокручивать в голове картины другой расстановки вещей на новом месте, ведь примерно то же самое сейчас делал Луи в своей мрачной камере.

Когда багажник черного автомобиля был забит под завязку и я собиралась подняться в свое гнездышко под крышей, Соня уверенной рукой посадила меня на заднее сиденье машины.

– Тихо-тихо… И речи быть не может, чтобы ты оставалась сегодня одна. Ты едешь с нами.

– На Рюей?

– Да. Мы покажем тебе квартирку. И организуем небольшой ужин на троих.

– Прямо рядом с домом есть очень неплохой итальянский ресторанчик, – добавил Франсуа.

Они были так милы, оба. Они, должно быть, условились перед тем, как пришли к Санте, не оставлять меня ни на секунду. Несмотря на то что это слегка подпортит их первый день настоящей пары.

Моя паста карбонара тяжким грузом лежала в желудке, но я была счастлива находиться с ними.