Спальня, в которой мы вместе

– Франсуа объявил тебе великую новость? – весело спросила Соня, отламывая ложкой кусок тирамису, который ей только что принесли.

Так как их совместная жизнь, кажется, только началась, о чем еще могла идти речь: свадьба? ребенок?

– Нет, – осторожно ответила я.

– Твой старый кореш Бернардини предложил ему должность редактора политической рубрики в «Медиаттаке».

– Правда?

Я приняла эту новость с искренней радостью и улыбкой.

– А, да, – подтвердил тот, о ком шла речь, со скептическим видом. – Правда, это не повышение по службе, и оклад больше похож на зарплату официанта фастфуда. Но в моем возрасте я уже не в том положении, чтобы привередничать.

– «Медиаттак» сейчас на пике, они лучшие в новостях, – добавила с гордостью подруга, – нужно видеть, как они выкапывают на свет все скелеты в шкафу Дэвида после провала его сделки с корейцами…

С тех пор как информационные «питбули» набросились на моего бывшего, их клыки не оставили на нем ни одного живого места, хотя общественность мало-помалу забывала эту тему. Действительно, не проходило и дня без того, чтобы очередная новость о его злодеяниях не появлялась в прессе и не освещалась в самых мельчайших и скабрезных подробностях. Там бок о бок шли и грязные деньги, и уклонение от уплаты налогов, и незаконная торговля разного рода, и доступный секс. Упоминались даже вечеринки для лучших клиентов Дэвида с проститутками из «East X-prod». По сравнению с ними «Ночные Красавицы» Ребекки были религиозным сборищем монашек.

Количество и степень серьезности разоблачений, совершенных «Медиаттаком», оказались таковы, что в кулуарах некоторые влиятельные персоны строили козни, пытаясь сдержать ударную волну, так как опасались, что их, в свою очередь, обольют грязью. Но великий серп истины был запущен, и, похоже, уже ни одно темное дело не могло избежать его карающего лезвия.

В конечном счете единственное, что до сих пор не было определено, – это дата, когда бывший владелец группы Барле должен наконец предстать перед правосудием в связи со скандальным делом «East X-prod». Адвокат Боффор использовал все свои связи и влияние в прокуратуре Парижа, чтобы отодвинуть это событие как можно дальше. Он верил, что со временем накал страстей спадет и к его клиенту отнесутся более беспристрастно.

У Сони и Франсуа не было никакого желания задерживаться на этой теме, и они предпочли перейти к рассмотрению тысячи мелочей в новой совместной жизни – от выбора занавесок до поездок в отпуск. Со своей стороны я кратко рассказала Маршадо о том, что доверил мне Луи за два дня до отъезда. Франсуа выслушал меня внимательно и спросил:

– А вы не рассказали ему о намеренном повреждении «Ривы»?

– Нет… к чему еще подливать масла в огонь?

– Это точно, их отношения с Дэвидом не могут быть хуже. По крайней мере, до тех пор, пока он не узнал, что еще ожидать от своего брата.

Изобразив жестом подпись внизу страницы, Франсуа сделал официанту знак принести нам счет.

– А Ольга? – вмешалась Соня. – Ты знаешь, что с ней стало?

– Нет, призналась я. – Это как с Фредом… Она испарилась. Я думаю, что с деньгами, которые дал ей Луи, Ольга смогла не только возместить свои расходы, но также и купить себе обратный билет в Шлоко-как-его-там-дальше.

– Щелково, – поправил меня журналист.

Дни уменьшались, и когда мы вышли из ресторана, на маленькой пустынной улочке уже зажглись уличные фонари.

В нескольких десятках метров от нас мы смогли различить фигуру крупной рыжей женщины в дождевике, стоящей под фонарем. Тут же несколько кадров всплыло у меня в памяти: Сесиль Маршадо. Тотчас же мои приятели напряглись.

– Какого черта ей тут надо? – вполголоса воскликнула Соня.

– Я подойду, – только и произнес Маршадо глухим голосом, – я на пару минут.

Обмен репликами и в самом деле был кратким. Из обрывков разговора, долетающих до нас, я поняла, что они ограничились обсуждением исключительно практических вопросов.

Когда его бывшая супруга уже удалялась в обратном направлении, Франсуа стал переходить дорогу, чтобы догнать нас, не удосужившись проверить, свободен ли путь. По правде говоря, никто из нас не увидел серый автомобиль, который внезапно появился на улице, двигаясь в сторону невнимательного пешехода.

Удар его тела о машину, мчавшуюся как торпеда, был быстрым, сухим, почти безмолвным. Нереальным. Все разворачивалось без особых ошеломительных эффектов, что повергло нас обеих в шок. В течение нескольких секунд мы не могли ни пошевелиться, ни отреагировать иным образом.

За углом, куда поспешно свернула машина, исчезла и Сесиль Маршадо. Значит, она не заметила произошедшего?

Затем на треснутом асфальте проезжей части появилась кровь. Раздались наши крики. Крик Сони более пронзительный, чем мой. И только тогда я услышала визжание шин машины, стремительно удалявшейся с места происшествия.