Спаситель мира

– Нет, нет, напротив. Это вежливость. Я показываю, что осознаю, что для тебя важно. Таков был основной талант мудрецов до того, как про него забыли. И про него, и про многие другие. К несчастью, я не знаю, успею ли обучить молодых прежде, чем исчезну.

– Исчезнете? Значит, вы смертны?

Мысль, что он может потерпеть неудачу так близко к цели, так близко к ответам, которые искал, пронзила Танкреда внезапной тревогой.

– Я смертен уже много десятилетий, но не бойся, я угасну еще не этой ночью. Время пока не пришло.

– Так сколько же вам лет?

– По человеческим критериям можно сказать, что много сотен…

– Господи… – выдохнул Танкред.

Он как-то задал этот же вопрос Тан’хему, и тот ответил, что ему около ста десяти. Теперь он понимал, почему Юс’сур называл прочих мудрецов «молодыми».

– Сегодня я больше всего тревожусь о том, что позволю этому знанию исчезнуть, если уйду раньше, чем успею обучить других атамидов. Орден Предков может угаснуть по моей вине, и я горько об этом сожалею. Сожалею, что так долго жил затворником в поисках лучшей тональности, идеального слияния с Вселенной. И все напрасно! Потерянное время. Я должен был уделять больше внимания судьбе моих соплеменников и чуть меньше – своему мистическому трансу. Я понял это в тот день, когда пятеро человеческих существ пришли ко мне, но было уже слишком поздно. Теперь я должен исправить свою ошибку, и ты – мой единственный шанс преуспеть в этом. Ты единственный шанс атамидов, Танкред

.

Юс’сур опустил голову. Танкред физически ощущал исходящие от атамида флюиды сильного волнения. Старый мудрец невольно передавал ему свою глубокую грусть, и Танкред воспринимал ее как приемник, который непроизвольно ловит слишком мощные волны, излучаемые на всех частотах.

– Ту ошибку совершили не вы, – сдавленным голосом и со слезами на глазах проговорил наконец он, – а люди. И человек должен исправить ее. Чего вы ждете от меня, Юс’сур?

Из стоящей рядом с ковром корзинки старик взял шарик ук’тис и бросил его в огонь. Прежде чем ответить, он долго колебался.

– Я хотел бы рассказать тебе одну историю, – спустя некоторое время произнес он. – Но она может причинить тебе боль. Сильную боль. Ты готов ее выслушать?

Несколько секунд Танкред вглядывался в черные зрачки атамида, в которых угадывал собственное отражение. Потом согласно кивнул. Юс’сур выждал долгие мгновения, прежде чем начать.

– Я буду говорить с тобой о другом времени. О чрезвычайно далеком прошлом. Это было нечто вроде Золотого века, когда культура атамидов достигла своего высшего расцвета. Тогдашние мудрецы давно поняли, что прямо у их дверей существует другой обитаемый мир. Психическая чувствительность Предков была такова, что они не могли исключить из сознания целую планету, заселенную мыслящими индивидуумами. Человеческие существа были нашими соседями, и мы это знали. Поэтому вполне естественно, что некоторые из нас постарались проникнуться их восприятием.