Спасительная неожиданность

Потом меня неожиданно позвал Лазарь.

– Слушай, боярина нет, а тут Машка с Варькой денег требуют.

– Сейчас уладим. Где они?

– На лавке во дворе сидят. Их другие бабы из общей комнаты, в которой они все ночуют, вышибли, чуть до драки дело не дошло.

Вышли во двор. Свидетельницы бойко лузгали семечки и сильно горестными не казались.

Я отсыпал каждой по десять монет и спросил:

– А что там за буча с вашими товарками?

– Дерзят. Орут: какие из вас Старшие, вы обе дуры, вечно ничего понять не можете! Зачем боярыню в монастырь засунули? Без нее нас всех уволят! Кому мы теперь здесь нужны? В общем, прижучить их надо.

А вот боярыня еще получку нам должна была выдать, как бы и эти деньги получить?

– Боярин Богуслав вернется, и все, что должен, выдаст – денег у него теперь немало. Заодно и с теремными девками разберется, он кого-нибудь борзого или нерадивого приструнить горазд.

– Да вон он с мужиком каким-то пришел! – первой увидала Славу востроглазая Варвара, мастерица кустового подглядывания.

– Вот сейчас ваш боярин со всем и разберется.

Лазарь тоже обрадовался.

– И насчет Елисея спросим – сегодня его тащить на рынок в рабство продавать, или можно до завтра обождать? Ребята, как прознали, чем суды закончились, страшно обрадовались, тиуна в подвал пристроили и еще кошелку серебра, украденного этим гадом, отдали.

– Это твои орлы серебро в усадьбе у тиуна откопали?

– Ага. Ишь как припрятал, сволочь, нашего боярина добро!

Богуслав со спутником подошли к нам.

– Мономах опытного тиуна со своего двора без споров мне отдал, – сказал Слава. – Платить буду хорошо, надеюсь не заворуется.

– Да и хотел бы завороваться, – усмехнулся в здоровенные с начинающейся проседью усы немолодой мужчина, – забыв про тридцать лет беспорочной службы, так не решился бы. Князь предупредил, что, если хоть что-то у тебя украду, так отпотчует, что на дыбу и эшафот сам проситься буду. А у меня семья, дети, есть и малые, их кормить, поить, одевать надо. Чем воровать, я лучше по старинке, по-честному поработаю. Сведи меня с тем, кто прежде твое немалое хозяйство вел, дела принимать буду.

– Да тиун, понимаешь, ушел!

– А теперь снова пришел, – негромко сказал я.

– Остатки разворовывать? – нахмурился Богуслав.

– Скорее долги отдавать. Пошли в подвал. Дружина Елисея опять поймала и теперь за воровство хочет в рабство продать. Кстати, у него еще ворованное изъяли. Девушки, хозяина тут подождите.

– Да нам все равно податься некуда!

– Вот и посидите.

В темнице Елисей встретил нас неласково. Он сидел связанный на куче гнилой соломы, свет еле-еле пробивался в узенькое зарешетчатое окошечко под очень высоким потолком.

– Ката привели? Только пытайте не пытайте, нету у меня больше ничего. Проще сразу казнить, хлопот меньше.

– Ты зачем, дурак, проворовался?! – неожиданно гаркнул Богуслав.

Нет, так дело не пойдет. Пора брать процесс в собственные руки.

– Чего ты кричишь, – начал я утихомиривать побратима, распутывая веревки на арестованном, – сам что ли не любил? Как подожмет это чувство, все на свете позабудешь, лишь бы с любимой вместе быть. Можешь даже и за три моря податься и семью забросить, лишь бы любушка рядом была.

Человек твою жизнь спас, бился за тебя насмерть. На что бы ты мертвый сгодился, для какого похода? До общей могилы? А спасенный на спасителя орать взялся, пытать еще в горячках начни. Ты Елисея водкой поить по гроб жизни должен, а не свирепствовать.

– Он меня обокрал, – понуро сказал Слава.

– Не веди с ним больше общих дел, а водкой все равно пои.

– Он у меня жену совратил!

– Я так думаю, жена тебе сейчас без надобности.

– Да пусть идет куда хочет, никто его ни пытать не будет, ни в рабство не продаст. Деньги возвращены, а на остальное мне наплевать.

– А вот уходить ему еще пока рановато. Пусть вначале все дела новому тиуну передаст, а уж потом уходит на все четыре стороны.

– Ты чего расселся-то, – спросил я Елисея, – полюбилась что ль подземная соломка? Пошли куда-нибудь в хорошее место, вроде кухни. Небось и есть, и пить хочешь?

– Знамо дело! – бодро ответствовал воспрянувший духом Елисей. – Кто ж такую гниду, как я, кормить будет! Да и поили нечасто.

Все двинулись в столовую, а я придержал Лазаря.

– Тут, Лазарь, неувязочка вышла. Елисей раньше в княжеской дружине сотником был, и в битве воеводе Богуславу жизнь спас.

– Не знаю его!

– Пятнадцать лет прошло, дело давнее, все быльем поросло. Все, кто знал, или погибли, или с Богуславом в Новгород ушли.

– Вот оно что… А чего же Елисей молчал, что он из наших?

– Да кто ж его знает! Хотел, может, проявить себя во всей красе, может просто денег на гулянку, что б выпить за знакомство не было, может боярством своим загордился – сейчас не угадаешь.

Да тут вдруг любовь случилась, заворовался. А у братьев по оружию тащить не будешь. А не тащить, вы ж больше всей прислуги в разы получаете. Утешал себя мыслью, что боярин со всеми долгами все равно, поди, расплатится. А может все и иначе было, не мне судить.