Спасительная неожиданность

– В мой разум встроен универсальный космопереводчик, не твоему местному толмачу чета. В универсал заложены данные о манере мышления и языках всех 97 видов разумных существ, населяющих нашу Галактику. Поэтому ему доступ к вашему информационному полю не нужен – Медведики вместе с дельфинами учтены в нем давно. Мне нужно только как-то сформулировать свою мысль и обозначить, кому она предназначается, дальше космик все сделает сам.

– Между звездами так общаетесь?

– Метров на двести максимум распространяется сила его действия. Но это мысль, и она не нуждается в том, чтобы ты цокал или свистел по дельфиньи. Так что вперед, к морю! – и квартирант притих.

Я открыл глаза. Народ, притихший на период пока шла беседа с Полярником, и думая, что я опять коматожу (или коматозю), радостно загалдел.

Сила вернулась ко мне рывком, сразу, и я сел. Чувство голода, резко появившееся из-за пропущенного мною обеда, внятно давало о себе знать.

– Поесть бы чего…, сильно кушать хочется…

Опять взрыв народных эмоций.

– Кулеша полно, мастер! Сальца ему отрежьте! Хлеба побольше!

И меня усиленно взялись кормить, видимо предполагая, что мое падение – это признак постоянной голодухи. Еды я, действительно насовал в себя немало – денек был нелегок, а потом отвалился на выделенную мне попону, уложив голову на заботливо подсунутое кем-то седло.

Рядом присел Богуслав и стал докладывать о пропущенных мной событиях.

– Двурукого протоиерей залатал на славу, остался только малозаметный розовый шовчик. Божий дар, чего уж тут говорить.

Я опустил в знак согласия веки – тут говорить нечего.

– Ванька с Наиной помирились, для усиления эффекта я им коней из-под Василисы и Невзора отдал в собственность. Предупредил, что до Херсона лошадей продавать нельзя, пусть пока для общей пользы поработают – грузы повезут. Побродил, подумал: а чем бы ты еще Ивана поощрил за меткость?

Догадался, что колдун с ведьмой наверняка и денег с собой на расходы, особенно на выплату наемникам, с собой везли немало, свистнул Пелагею. Она было взялась вилять – знать не знаю, ведать не ведаю, но тут, видимо, обозлилась Татьяна, потому что Старшая Ведьма умолкла, смотреть внутрь себя стала, потом сказала:

Да, да, Танечка, как скажешь, и отдала мне два кошеля серебра: большой Невзора и поменьше Василисы. Маленький я вернул, он ей с боя взят, а тот, что побольше, опять Ване отдал. У Наины сегодня праздник!

Подсунулся волк наш, я мол тоже воевал, хорошо бы поощрить. Спрашиваю: много ли навоевал? Какого врага в могилу пристроил? Да я, да мы жизнью рисковали! Вот и молодец! Только все рисковали. А ты вроде у Владимира каждый месяц немалое жалованье огребаешь? А за лошадью каждый сам ухаживает? Я стараюсь! Вот мы тебя сейчас за твое старание, успешные боевые результаты и наглость прямо посреди степи из ватаги и выкинем, даже коня не оставим. Серым волком к Переславлю скачи! Сник и молча отошел.

Вернулся Фаридун и деньги, тобой выданные, мне отдал. Себе десять золотых он брать не стал, говорит не за что.

Я лег на бок. А ведь Фарид прихода старика, решившего исход боя, и не видел – слишком далеко был.

– Золотишко при тебе?

– Да ну да, – Слава отдал мешочек мне.

– Другой еще один такой же принеси.

– Да вот есть у меня такой же, на сто золотых. Ты чего задумал?

– Поощрить спасителя нашего.

– Ваньку что ль опять?

– Отнюдь. Ты картинку боя хорошо помнишь?

– Только на нее и глядел, глаз не отводя.

– Старика в белом хорошо помнишь?

– А то! Как он лихо Невзора приложил! Николай Угодник это был, больше некому.

– А что он крикнул?

– Я не разобрал, далеко стоял. Что кричал, зачем кричал, ничего не понял.

– Вот и я все думаю, зачем Николаю Чудотворцу «Ахура Мазда» кричать?

Богуслав так и застыл с разинутым ртом.

– Что ты сказал?

Я не торопясь рассказал побратиму о зороастризме, Ахура Мазде и Заратустре.

– А чья это вера?

– У персов исповедуют.

– Дельно за нас перс помолился!

– Вот я и думаю – подкинем арабу за такую своевременную Божью помощь золотишка, уважить надо лозоходца. Ты по-персидски понимаешь?

– Разобрался в первый же день знакомства, пока его селил в свой терем – очень уж он по-русски слаб.

– Зови! Награждать будем.

Богуслав быстро привел Фарида. Тот шел с тревогой на лице – не ждал, видно, от болезненного начальства ничего хорошего. Подойдя, он с перепугу взялся сбивчиво тараторить по-русски:

– Моя не вороваль, не моги браль!

Да, по-русски с ним лучше не беседовать – до зари не разберемся. В персидских обычаях и манере разговора я был не силен, поэтому стал беседовать в узбекско-витиеватом стиле, забросила меня прежняя жизнь как-то в Коканд, имел некоторый опыт, а узбеки и иранцы близко живут.

– Присаживайся, уважаемый Фаридун-остад, побудь моим гостем. Боярин Богуслав тоже понимает твой язык, поэтому на нем и поговорим.

После того, как Фарид как-то скованно присел на заботливо подсунутое Славой седло, я продолжил.

– Никто тебя ни в чем и не думает обвинять. Мы позвали тебя за тем, чтобы поощрить золотом за крепкую веру и поспособствовать твоему переезду с женой Тахирих в Индию, на твоей Родине сейчас беспокойно.