Спасительная неожиданность

Много денег дать не можем, большие расходы несем. Прими двести золотых за благие мысли, благие речи и благие дела. Считай это даром от Ахура Мазда. Жертвовать эти деньги вашим священнослужителям не нужно, что бы они тебе не говорили, так мне сказал сам Спитама Заратустра!

Как перс не упал с седла, бог весть.

– Я же еще не нашел воду…

– Зато твоя молитва привела нам на помощь в бою самого пророка! Благодаря этому мы и победили. Если перекинуть нашу пословицу «Дорого яичко к Христову дню» на вашу жизнь, это будет «Дорог в пустыне верблюд с водой, когда ты умираешь от жажды!»

– И за одно это…, мне такую гору денег? – не мог поверить в свою удачу Фарид. – Ведь это же почти две с половиной тысячи серебряных монет! А я счастлив, когда могу заработать пять дирхемов в месяц! Мне за всю жизнь столько не заработать!

– «Одно это» спасло жизни всем нам.

– Меня ограбят в дороге!

– А ты не жадничай, не веди себя как нищий.

– Как это?

– До Херсонеса ты дойдешь с нами, тебя никто не тронет. А переправишься через Русское Море, прилично оденься, купи пару лошадей, найми вооруженную и тоже конную охрану, и быстро скачи в родной кишлак. Никому ничего не рассказывай, даже не делай намеков на то, что везешь большие деньги! Перед охраной надувай щеки, и говори: послан самим наместником! Важное письмо везу! И все будет хорошо.

Вот только если начнешь экономить, беречь даже медную мелочь, а по вечерам болтать в караван-сараях, как ты заработал большие деньги, тебя не только ограбят, но скорее всего и зарежут по дороге.

– А охрана меня не зарежет? О них страшные вещи рассказывают. Говорят, что когда купцы караваном идут, они одним глазом за дорогой наблюдают, не выскочат ли откуда разбойники, а другим за охранниками следят – не вострят ли те против хозяев сабли. Бандит на бандите в эту охрану нанимается.

Я только пожал плечами. Не бывал в Персии, не знаю. Может оно и верно так, а может просто рассказывают дорожные небылицы.

– А ты меня найми, – предложил с некоторым акцентом, но тоже по-персидски, подошедший к нам Двурукий. – Ты по-тюркски говоришь?

– На нем все говорят, – злобно процедил Фарид. – Язык победителей. Не знают его только ветхие бабки в дальних кишлаках.

Кузьма нараспев произнес пару фраз на неведомом мне языке.

Потом спросил у нас с Богуславом по-русски:

– И вы теперь понимаете?

Мы кивнули. Дальше беседа пошла по-тюркски.

– Я тебя резать не буду, сам из купцов вышел. Недешево возьму и только золотом, но доставлю в целости и сохранности. Я мусульманин из волжских булгар, для тюрков-сельджуков более близким, чем перс-иноверец выгляжу. В Исфахане я бывал, за своего схожу. Говорю немножко иначе, так и у сельджуков из разных племен говор отличается.

– А откуда же ты тюркский язык знаешь? – недоверчиво спросил Фаридун, – Булгария же от нас в тысячах верст?

– Мы на свои теперешние земли лет двести назад пришли. В Хазарском Каганате евреи власть взяли и стали иудаизм насаждать.

– Да он, вроде, всегда там был! – не утерпел я и аж сел.

– В ту пору мы все в Каганате мусульманами были. А тут вдруг и каган, и его приближенные иудаизм приняли. Наши воеводы-мусульмане и увели верные им дружины вверх по Волге, отвоевали у живущих там ранее племен нашу землю.

У меня в голове всплыли исторические сведения о Булгарии. Я поспешил ими поделиться.

– Волжская Булгария же только после отделения от татаро-монгольской Золотой Орды мусульманской стала!

– Не знаю такой орды, и про монголов сроду не слыхивал, а только мусульмане мы с деда – прадеда.

– Не может быть!

– А откуда же к вашему князю Владимиру посольство от мусульман подошло, когда он для Руси веру выбирал? Думаешь из Мекки? – скептически усмехнулся Двурукий.

– Тогда откуда же послы от иудейской веры пришли? Из Каганата?

– Да больше неоткуда – другой земли у иудеев нет. А связи с персами наши предки в давнюю пору еще при Сасанидах наладили – из Хазарии там близко. Для нас Персия в вопросах веры, как для Руси Константинополь. От них мы ислам ханафитского толка и переняли. Только вас с византийскими патриархами Русское море разделяет, а нас с сельджукскими имамами Хазарское.

От всех этих премудростей у меня опять закружилась голова, стал нарастать звон в ушах, и я опять лег.

– Ну хватит, хватит утомлять больного человека! – зашумел Слава. – Вон идите в сторонку, да там свои чужеземные дела и обсуждайте!

– Подожди, брат, – попросил я. – Надо разобраться, а то мне думаться будет.

Боярин притих.

– А как же получилось, что тебя Кузьмой зовут, и по-русски ты так хорошо говоришь? Полукровка, что ли? – спросил я Двурукого.

– У меня в роду, кроме булгар, никогда никого не было. Дед и отец были из купцов, часто на Русь торговать ходили согласно мирному договору – мы свободно торгуем у вас, вы у нас. Много лет он действовал, пока наши ослы семь лет назад ненадолго Муром не взяли – обогатиться хотели. Такую торговлю нищеброды обгадили! Меня с малых лет отец с собой брал, торговать учил. Поэтому я на русском, как на родном говорю – с детства его знаю.