Спасти СССР. Манифестация II

Он даже испытывал к ним уважение – не за изощренное мастерство «наружки», а за верность. Не всякий чекист устоит перед манящим хрустом доллара, но вот из «семерки» не предал никто.

Поправив рюкзачок, Карл вышел к прудам.

– Покормим уточек?

– Да ну их… – сморщила носик Фолк. – Жадные, жирные – и воняют!

Хохотнув, оперативник покрошил кусок черствой сдобы, и птицы сплылись, возбужденно крякая.

– Кушать подано, пташки! – заворковал он. – О, как хапают… Синти, ты все помнишь?

– Наизусть.

– Ну, тогда… Начали.

Карл потоптался, считая до десяти, кинул объедок булки водоплавающим, и зашагал к схрону. Фолк шла рядом, изображая не то подругу, не то взрослую дочь.

Впрочем, парни из «наружки» давно срисовали парочку. Их вокруг десятка полтора, если не больше. Разбившись на двойки, наблюдают сзади, крадутся параллельно, лидируют впереди – привычная, будничная работа. Скучноватый долг.

Заметить пригляд можно, но вот как разобрать, кого ты видишь – следящих за тобой или простых гуляющих?

Вон тот бодрый старичок с палочкой у пруда, под ручку с молодой женщиной – он кто? Ленинградец, выбравшийся на природу? Или оперативник КГБ? А вон девушка с букетом – она то подтрунивает над студентом-очкариком, что вышагивает рядом, то нюхает цветы, опуская лицо… Или докладывает руководителю в замаскированный микрофон?

Впрочем, «топтуны» спокойны – «шпиёны» взяты в «коробочку», в отрыв не уйдут!

«А мы попробуем!» – возбужденно улыбнулся Карл.

Аллея сквозила безлюдностью, и русским операм пришлось отпустить наблюдаемых на пару сотен метров вперед.

– Пора!

Синти демонстративно удалилась «в кустики», что разрослись слева, а ее попутчик, сложив руки за спиной, неторопливо прохаживался, дожидаясь, когда же девушка «попудрит носик».

«Кажется, занервничали!» – усмехнулся он.

Оперативница средних лет, изображавшая одиноко гуляющую женщину, пошла на сближение и продефилировала мимо.

Минуту спустя Фолк выбралась из зарослей, поправляя юбку, и Карл смешливо воскликнул:

– Моя очередь!

– Только по-быстрому! – капризно молвила Синти.

– Ой, а сама-то!

Шмыгнув в подлесок с правой стороны аллеи, цэрэушник почти сразу набрел на забытую тропу.

Поваленная беседка… Где-то тут должна быть поваленная беседка… Да вот же она!

«А теперь удивим их!» – осклабился Карл, вытаскивая велосипед из схрона. «Турист»? Подходяще…

Карта? На месте. И куда ему путь? Ага… Знакомая дорожка. Вот досюда они с Фредом и Синти доходили, а место встречи – дальше, в лесополосе.

– Great! – выдохнул оперативник.

Не медля, он закинул ногу, усаживаясь. Поелозил, оттолкнулся – и завертел педалями. Что-то не то…

Велосипед был тяжеленный – Советы в изделиях металла не жалели. Сидеть в широком, из натуральной кожи седле было комфортно, но все равно Карла поматывало из стороны в сторону, и руль нервно гулял в руках.

«Под гонщика форсил…», – буркнул он, и поменял наклон руля. Посадка сразу стала удобнее.

«Horosho poshlo! – весело ощерился Карл. – Poshlo-poehalo!»

Велосипед выкатился на пустынную аллею – спицы сверкали на солнце, сливаясь в серебристую пестрину, а тень листвы мельтешила по лицу, мгновенными высверками жаля зрачки.

«Догоняйте!» – азартно подумал американец, хохоча в душе.

По горбатому мостику, мимо каменного кентавра, на взгорок и под гору – тонкие шины весело шелестели по опавшей хвое.

Попетляв в зарослях кустарника, он выкатился к насаженному ольшанику, и скрылся в чересполосице стволов, будто занавес задернул за собой.

«Оторвался!»

А вон и купа дубков… Агент вышел из тени, но к себе не подзывал, осторожничал. Еле крутя педали, Карл пристально разглядывал сухопарого мужчину в возрасте, сравнивая с фото в досье.

«Он!»

Оделся «спящий» в дачной манере – поношенные штаны и куртка, но нелепая пародия на бейсболку с ярко-оранжевым пластмассовым козырьком, да кеды на ногах выдавали склонность к туризму – как его понимали в СССР.

– Здравствуйте! – включил цэрэушник опасливое обаяние. – У вас, случайно, ключика на «четырнадцать» не найдется?

– Нет, но есть разводной, – выдал отзыв Щербина, и ухмыльнулся: – А неплохо с великами придумали!

– Воистину, Богдан Алексеевич! – хохотнул американец, малость расслабляясь. – Я – Карл Фостер!

– Польщен, – усмехнулся агент, пожимая протянутую руку. – И рад знакомству.

– Взаимно! – Фостер уложил велосипед в тень, рядом с новеньким черным «Уралом», и снял рюкзак. Ширкнув «молнией», достал серую коробку из-под ботинок фабрики «Скороход». – Ваш оперативный псевдоним – «Сталкер». Здесь две тысячи рублей на непредвиденные расходы, таблицы связи с нами, шифроблокноты… Мы предусмотрели весь, так сказать, набор нелегала! Теперь немного о постановке меток. Вы успели… м-м… ну, не то, чтобы изучить город, а хотя бы ознакомиться с вашим районом?

– Побродил, – кивнул Щербина. – По Лермонтовскому проспекту… Или по Лиговскому? Вечно я их путаю! Но гуляю каждый день.

– О`кей! А приемник у вас есть?

– Радиола «Симфония».

– Отлично… И на память не жалуетесь?

– Она у меня тренированная, – усмехнулся агент.