Спецназ ГРУ против басмачей

— А тут как раз все упирается в события в России, о которых я начал говорить. 19–21 августа 1991 года группа высших силовиков СССР — председатель КГБ Крючков, министр внутренних дел Пуго, глава СНБ Бакланов, вице-президент Янаев, министр обороны Язов — отстраняют Горбачева от власти, видя, что но по сути разваливает советский строй, но ни к чему хорошему это не ведет, чтобы сохранить соцстрой, вводят в стране чрезвычайное положение и берут власть в свои руки. Однако, решимости удержать ее долго не хватает — через три дня комитет распущен, власть вновь вернулась к Горбачеву, который уже через три месяца развалит Союз, допустив подписание в Беловежской пуще соглашений, направленных на образование на постсоветском пространстве независимых государств. Августовские события 1991 г. в Москве, последующее разрушение СССР, с большой тревогой были восприняты всем афганским руководством. Оно с озабоченностью наблюдало за развитием ситуации в новой России, в душе надеясь, что с уходом вплотную занимавшихся афганской проблематикой Язова, Крючкова, Варенникова на смену им придет новая генерация побывавших в Афганистане политиков, таких, как Александр Руцкой, Павел Грачев, Борис Громов. В конце 1991 г. во время визита в Пакистан для обсуждения вопроса об освобождении советских военнопленных вице-президент России Руцкой и министр иностранных дел Козырев, не имея на то соответствующих полномочий, ряд встреч с лидерами афганских моджахедов. Из контекста состоявшихся бесед стало понятно, что Москва фактически отказалась от поддержки правительства Наджибуллы и дала карт-бланш на решение вопроса о власти силовым путем. Развязку затянула лишь зима, а зимой в Афганистане обычно не воюют. К тому времени на афганском поле стали появляться новые игроки, в первую очередь в лице лидеров бывших среднеазиатских союзных республик. Положение в Афганистане стало представлять непосредственную угрозу их безопасности. Наиболее активно входил в околоафганскую политику Узбекистан. Фактический хозяин афганского севера тех лет генерал Дустум еще в советский период имел тесные контакты с Ташкентом, который в новых условиях сделал на него ставку как на основного гаранта безопасности своей южной границы.

— И Узбекистан туда же полез? Эти колхозники узкоглазые? Басмачи?

— А как же! Не зря мы оказались в 1920 году именно в Бухаре! Так вот, для этнического узбека Дустума другого пути и не было. Для него лично существовала смертельная угроза в самом Афганистане. Части дустумовской 53 пехотной дивизии вели активные боевые действия прежде всего в населенных пуштунами провинциях страны: Кабул, Вардак, Кандагар, Пактия, Нангархар. Они заслуженно прославились как своей стойкостью, так и непримиримостью. Но пуштуны такого не прощают, тем более что они традиционно являлись титульной нацией страны, наравне с которыми были лишь таджики. Все остальные считались людьми «второго сорта». Их представителей в администрациях Захир Шаха и М.Дауда можно было буквально пересчитать по пальцам. Так что перед А.Р. Дустумом, считавшимся «цепным псом» Наджибуллы, стояли нелегкие проблемы как личного выживания, так и обеспечения этническим узбекам Афганистана (вождем которых он фактически стал) достойного политического и социального будущего. Именно он стал фигурой, вокруг которой произошла консолидация сил народностей афганского севера сначала в виде созданного 28 апреля 1992 г. Национального исламского движения Афганистана (НИДА), а с осени 1997 г. — Объединенного исламского и национального фронта спасения Афганистана. Почувствовав неминуемость глобальных перемен в расстановке сил на внутриафганской арене, в начале 1992 г. Дустум установил прямые связи с таджиками: лидером Исламского общества Афганистана (ИОА) будущим президентом страны профессором Бурхануддином Раббани, главой Наблюдательного совета ИОА, известнейшим полевым командиром Ахмад Шахом Масудом, которого вы в Панджере так и не уничтожили в 85-ом, а также руководством одной из конкурирующих фракций шиитской хазарейской Партии исламского единства Афганистана во главе с Мазари (впоследствии захваченным в плен и казненным талибами).

Вот эта банда и совершила в апреле 1992 года переворот, свергнув Наджибуллу…

— По сути, Дустум предал его?

— Эх, — вздохнул Никита, — мы в стольких ситуациях с тобой побывали, что ты должен был бы понять — для политических игр такое понятие как предательство в общепринятом смысле подходит далеко не всегда..

— А что потом было с Наджибом?