Спецотдел «Бесогон»

Я ускорился, теперь я почти бежал, но все-таки не мог догнать проклятого лешака. Он начал приволакивать ногу, я это видел по вклинившейся в тропу довольно глубокой борозде. Я освещал себе путь маленьким карманным фонариком, но вскоре он стал слабеть. Одновременно с этим я заметил, что лес заметно редеет. Тропинка опять поменяла направление. Сомнений не было, леший пробирался к людскому жилью. Он жаждал крови и тропился утолить свою мерзкую жажду.

Я вышел на опушку, из-за туч показался кривой серп луны, она осветила стоявшие на пригорке избы. Деревенька была совсем крохотной, с десяток домов, не больше. Живописное местечко. Красиво изогнутая ленточка реки, склонившиеся к воде плакучие ивы. Даже аккуратные соломенные скирды, освещенные серебряным лунным светом, выглядят сейчас крупными изысканными бриллиантами…

И тут я увидел Его, здоровый двухметровый бугай, такую крупную особь среди леших встретишь нечасто. Он шел, тяжело опираясь на палку, и утробно урчал.

– Эй, бузотер! Не пора ли на покой? – окликнул я его, пряча топор под шинелью.

– Уйди, не мешай! – грозно воскликнул лешак, поворачиваясь ко мне всей своей внушительной тушей.

Я отчетливо видел его запачканное кровью тело. Леший был нагим. Его огромные, словно у животного когти, были в налипших на них волокнах чужой плоти.

– Твое время кончилось, – решительно заявил я.

– Еще чего! – он бросился на меня, растопырив огромные лапищи.

Злодей сильно хромал, его нога уже одеревенела и здорово мешала лешему. Я решил воспользоваться этим обстоятельством. Переместившись в строну, я ударил его по негнущейся ноге. Раздался сухой стук, лезвие топора вошло по рукоять, но я успел рвануть его обратно. Вторым ударом я свалил лешака наземь.

Он в ответ полоснул меня по руке. Острые когтищи нежити рванули на себя ткань шинели и впились в мою руку огненными иглами.

– Сладко?! – нежить осклабилась в злобной ухмылке, но я заметил на его клыках свежую кровь.

– Терпимо! – ответил я и тут же рубанул гада в шею.

Топор разворотил уже начавшую деревенеть плоть. С диким воем лешак завалился на спину и часто-часто засучил ногами.

– Б-б-больно, – едва ворочая языком, прохрипел он.

– Вспомни Невельского, – бросил я, отходя в сторону и удобно усаживаясь на стоявший неподалеку пень.

Дело было сделано.Теперь оставалась самая несложная часть операции. Мне предстояло ждать, ждать, пока этот мерзавец испустит свой поганый дух. Лешак умирал медленно и тяжело. Его тело деревенело постепенно. Сначала покрылись корой ноги, затем пришел черед рук. После застыли и превратились в черные сучки глаза, а легкие еще долго выталкивали из себя воздух. Лешак пытался вдохнуть, но лишь хрипел и кашлял. Наконец он затих, вытянувшись в струнку.

Я подошел к нему и тронул мертвое тело ногой, оно было деревянным. Возмутитель спокойствия вновь превратился в корягу. Теперь нужно сжечь ее, во избежание следующего витка событий. Я достал из кармана старую самолично сработанную зажигалку и аккуратно крутанул колесико. Леший горел споро и часто вспыхивал зловещим зеленоватым пламенем. Впрочем, так горят тела многих представителей мира нечисти. Я довел дело до конца и раскидал ногами потухшие угли.

Уже светало. Моя охота была закончена, я добрался до деревни и, разрешил Алевтине выбираться из терема.

– Что с вами? – он с ужасом смотрела на окровавленный рукав моей шинели.

– Служба, – коротко пояснил я, не вдаваясь в подробности.

Девушка стояла молча, опустив вниз взгляд. Мне стало жаль ее.

– Алевтина, уезжай из этой дыры в город, не кисни здесь. Поступишь в институт, будешь учиться, потом устроишься на работу…

– Нет, – она принесла из дома чистую тряпицу и кувшин с водой, быстро промыла и аккуратно перевязала мне рану, – я останусь тут. Я была здесь счастлива с Владом. Он называл меня своей Музой.

– Воля твоя, – я попрощался с ней и пошел к дому Прокопчука, где оставил свою машину, на которой приехал из Москвы.

Я хотел зайти к участковому, но тот спал, его богатырский храп доносился из распахнутого настежь окна.

Я открыл дверцу своего Паккарда.

– Товарищ офицер, – я услышал за спиной голос Алевтины, – вы нашли убийцу Влада?

– Нашел, – кивнул я.

– Кто он? – еле слышно произнесла она.

– Один мерзавец. Его больше нет, я убил эту тварь…

– Подождите, – она запнулась, – подожди, – голос Алевтины был словно еле слышный шелест леса, который простирался за нами.

Она стояла передо мной, такая незащищенная, и я почему-то боялся смотреть ей в глаза.

– Ты уже уезжаешь? – тихо спросила девушка.

– Да.

– Может, останешься на время?

– Прощай.

Я козырнул, сел в Паккард и, не прогревая мотора, резко рванул автомобиль с места. Проклятые инструкции запрещали нам общаться с причастными к делу лицами. На выезде из деревеньки я оглянулся, Алевтины уже не было. Видимо, она ушла в терем, который так и не стал для нее сказочным. Кто виноват в том, что сказки порой жестоки, как и сама жизнь?