Список желаний Бумера

– Леди и джентльмены. – Голос Дарлинг на открытом пространстве сопровождался эхом. – У нас три претендента на Почетный приз, а как вам всем известно, в подобном случае выбор делает альтернативный судья. И сегодня я попросила выступить в роли арбитра Бумера.

Она вывела пса на ринг, и зрители одобрительно заахали и заохали. Дженнифер была немало шокирована происходящим, улыбка застыла у нее на губах. Этого не может быть. Ну кто доверит собаке принятие окончательного решения? Но вот он, Бумер, вышагивает по рингу так, будто судил собачьи конкурсы всю свою сознательную жизнь. И хотя Дженнифер ужасно разнервничалась, она, тем не менее, испытывала чувство законной гордости за своего пса.

Три финалиста и их хозяева, стоило Бумеру приблизиться к ним, встали по стойке «смирно». Они с Дарлин остановились по очереди у каждого участника, а затем пес развернулся и повторил эту процедуру. Зрители в ожидании результата захихикали.

– Хорошенько подумай, – сказала Дарлин, подмигнув присутствующим. – Тебе предстоит принять очень важное решение.

Бумер шагнул вперед и потянул ее за собой.

– Упс, – разулыбалась она. – Похоже, у него есть собственное… Эй, парень, ты куда?

Когда Бумер зашел участникам конкурса сзади, главный судья стал ловить ртом воздух, а Дженнифер с трудом подавила неловкий смешок. Это было ритуальным приветствием, собачьей версией обмена визитками, но в данных обстоятельствах она выглядела несколько неуместно. Когда Бумер приблизился к первой собаке со стороны зада, публика поняла, что происходит, и хихиканье сменилось взрывами смеха. Дарлин также сообразила, что к чему, и всем своим видом изображала смущение, хотя из громкоговорителей раздавалось ее веселое фырканье.

Бумер тем временем «инспектировал» собак со всей серьезностью. Тщательно обнюхав каждую из них, он вывел Дарлин вперед и уселся перед победителем. Трибуны одобрительно заулюлюкали, и вспышки засверкали так, словно на дворе было Четвертое июля. Главный судья просиял, а Дженнифер отвернулась и рухнула на свой стул, от всей души желая превратиться в невидимку.

«Обрати внимание на светлую сторону происходящего, – сказала она себе. – По крайней мере, меня здесь никто не знает».

Глава 19

Тем вечером они отыскали мексиканский ресторан с патио, где Бумер мог дремать у их ног, пока они ужинали. Дженнифер потягивала «Маргариту», слушая, как Натан рассказывает о дог-шоу со своей точки зрения, и то, что казалось ей прежде небольшой катастрофой, оборачивалось почти что заранее обдуманной комедией. Она была благодарна ему за возможность посмотреть на ситуацию иначе, тем более что Бумер был очень и очень доволен своим выступлением в роли судьи. К тому времени, как им принесли заказанную еду, ее боль от того, что она воспринимала как унижение, значительно притупилась.

– Он прирожденный актер, – сказал Натан. – Ты видела, как он обменивался рукопожатиями с участниками конкурса? Если бы Дарлин хватило ума, она пригласила бы его судить конкурс, который состоится в следующем году.

– Только вот Бумера в следующем году не будет.

Его лицо помрачнело:

– Прости. Я не имел в виду…

– Да нет, все в порядке. Когда Бумеру выпадает счастливый день, подобный нынешнему, трудно поверить, что он действительно тяжело болен.

– А тебе никогда не приходило в голову, что ветеринар ошибся? Мне Бумер кажется вполне здоровым псом.

Она помотала головой, чувствуя, как к глазам подступают горячие слезы.

– Я поняла, что с ним что-то не так, еще до кого, как доктор Сэмюэль сделал ему анализы. Когда мы приходили на собачью площадку, Бумеру не хотелось бегать и играть с другими собаками, но я не придавала этому значения. Уходя на работу, я оставляла его в специальном собачьем центре, и, кроме того, он был вполне доволен тем, что сидит дома по вечерам. Я считала: это потому, что он утомился, набегавшись за день с собаками. Если все хорошенько припомнить, то его болезнь была очевидной и до визита к врачу, просто я не хотела ничего замечать.

Дженнифер достала салфетку и промокнула глаза. Было трудно признаваться в своем эгоизме даже самой себе. А вопросы Натана расстраивали ее еще больше. Он должен считать ее совершенно ужасной особой, пренебрегавшей Бумером из-за работы и позволявшей ему тихо угасать, пока она изображала из себя суперженщину в «Комптон/Селлвуд». Если бы у нее была возможность начать все сначала, она бы дорожила каждой секундой, проведенной с Бумером, а теперь уже слишком поздно. Дженнифер отложила салфетку и взяла вилку.

– Я, должно быть, выгляжу в твоих глазах настоящим чудовищем.

– Вовсе нет, – возразил он. – Никто не видит того, чего не хочет видеть.

– Наверное, ты прав, – ответила она, подцепив лист салата. – А у меня это, должно быть, вошло в привычку.

Натан задумчиво жевал:

– Так было и с Виком Оттом?

Дженнифер пожала плечами, не отрывая глаз от еды:

– Кто-то почитывает Википедию. – сказала она.

– Не все ушли от мира сего.

Дженнифер положила вилку и посмотрела на Натана, ее взгляд был искренним.