Сплошной обман

— Что? Порекомендуешь спросить их напрямую? Гарри, ты слушаешь меня или нет? Я же говорю о двух женщинах далеко за шестьдесят, в мире которых самый смелый намек на секс — это упоминание об обнаженной лодыжке. Предположим, двадцать лет назад член их семьи или кто–то из домочадцев родил ребенка и этот эпизод удалось замолчать. Неужели они с готовностью выложат все первому встречному, кто обратится к ним: "Привет. Вам имя Тесса Филдс ничего не говорит?" Конечно, они ничего не скажут, но, быть может, если они познакомятся со мной…

— Это было бы нетрудно устроить, — задумчиво сказал Гарри, и я почувствовала прилив надежды. Несмотря ни на что, он все–таки заинтересовался.

— Безусловно, устроить случайное знакомство с ними будет нетрудно. Что–нибудь всегда можно придумать. Но этого мало. Мне потребуется время. Хоть немного времени, чтобы войти к ним в доверие. А для этого нужно каким–то образом продлить пребывание в "Кельях".

— Может, тебе напроситься к ним на вечерний чай?

— Да нет! — Я рассеянно воткнула в пучок выпавшую шпильку. — Мне понадобится не меньше недели. И вот здесь на сцене появляешься ты, Гарри. Под маской современного разбойника с большой дороги.

_ Что?! — Он схватил бутылку сидра и внимательно посмотрел на этикетку. — Может, здесь указана заниженная крепость?

Я раздраженно взмахнула рукой, привлекая его внимание.

— Сядь и послушай! Все не так страшно, как кажется. Никто тебя не просит грабить старушек. Надо всего лишь разыграть циничное нападение на мою собственную персону, которое приведет меня в такой трепет и нервное возбуждение, что я потеряю память. Причем в присутствии старушек. Эту сторону я еще не проработала… в смысле, как привлечь их на место действия, но уверена, что вместе мы решим этот маленький вопросик. Что еще тебе сказать? — Я не могла прочесть выражение его пронзительно–синих глаз и решила, что это, наверное, к лучшему. — Давай подумаем. Фамилия старушек Трамвелл. Они живут в просторном доме под названием "Кельи". И честно говоря, я не думаю, что они откажут мне в гостеприимстве на то время, пока я одновременно не восстановлю свою память и не раскрою свое происхождение.

Гарри отнюдь не примирился. Он недоверчиво покачал головой.

— В высшей степени возмутительный и дурацкий план. Думаешь, если эти женщины стары, значит, они непременно дряхлы и немощны? Хотя в воспитательных целях надо дать тебе возможность пройти через это — провести недельку среди нафталина и изъеденной жучками мебели. — Он сунул руки в карманы штанов и посмотрел на меня. — Когда ты замышляла весь этот спектакль, тебе не приходило в голову, что старушки могут попросту вызвать полицию? Неужто ты всерьез полагаешь, будто после ареста ты избежишь медицинского осмотра и не загремишь в психушку?

Наверное, я могла бы догадаться… Разве Гарри не подводил меня и раньше? Я вскочила, едва не опрокинув стул, который жалобно пискнул, проехавшись по полу, и принялась озираться в поисках сумочки.

— У тебя ее не было, — насмешливо оповестил Гарри.

— Мне следовало помнить о твоей способности испортить что угодно, Гарри Харкнесс.

Проследовав к кухонной двери, я толкнула ее, некоторое время постояла на пороге, покусывая губы, и наконец обреченно буркнула:

— До свидания.

— Тесса, никто не желает тебе счастья больше меня. Что бы между нами ни случилось, ты для меня по–прежнему самый главный человек на свете. Но… — Если это признание в любви, то произнесено оно было до странности обыденным тоном.

Однако именно этот скучный голос меня тронул. Я развернулась, подбежала к Гарри, обхватила его руками за шею и уткнулась лицом в уют рубашки из грубой ткани. Его пальцы медленно и нежно двигались по моим волосам, методично избавляя их от шпилек. В мгновение ока я забыла про наши ссоры, и про нахальную девицу в его постели. Мы были заодно. Мы всегда были заодно.

— И все же я повторяю, — раздался приглушенный голос, — что твой замысел безумен, возмутителен и, по всей видимости, бессмыслен.

Расцепив руки, я медленно отстранилась от Гарри. Нужно быть рассудительной, логичной и невозмутимой, что весьма трудно, когда вдыхаешь головокружительный запах его лосьона после бритья и пытаешься убаюкать себя мыслью, будто все, что вне этой комнаты, не имеет значения.

— Почему безумен, возмутителен и бессмыслен?

— Безумен, потому что шансы осуществить его более чем минимальны, если только у тебя нет в рукаве парочки тузов. Возмутителен, потому что ты этих женщин совсем не знаешь, и бессмыслен, потому что нет никаких доказательств твоей связи с этой семьей.