Сплошной обман

— Хорошо. — Я заправила за ухо непослушную прядь. — Туз в рукаве у нас есть — пристрастие сестер Трамвелл к романтическим историям. У них же, бедняжек, нет иных развлечений, кроме похода за покупками дважды в год в универмаг "Харродс" и рождения еще одного ребенка у принцессы Дианы. Думаю, будет даже неплохо, если мы дадим старушкам возможность наяву пережить одну из их фантазий. Что касается моих связей с обитателями "Келий", то мне действительно хотелось бы думать, что я потомок той самой Тессы, — тогда бы все сошлось один к одному. Но даже если не так, все равно в доме сестриц Трамвелл может найтись нечто такое, что имеет отношение к моему происхождению.

— Тесса, но почему тебя совершенно не интересует твой отец?

— А зачем он мне нужен? У меня есть мой чудесный папа.

— Но ты же не можешь отрицать роль мужчины в твоем появлении на свет, даже если у тебя нет желания с ним познакомиться.

Я покачала головой.

— Ферджи всегда говорила, что, по ее мнению, мой настоящий отец во всех смыслах был случайным партнером, для меня же он вроде водителя, скрывшегося с места происшествия. Если бы он остался рядом с матерью, ей бы не пришлось делать то, что она сделала. Гарри, ты ведь мне поможешь? Пожалуйста!

Я протянула ему руки, и он медленно сжал их.

— Да, Но по своим соображениям, а не по твоим.

Я почувствовала себя такой счастливой, что даже не удосужилась спросить себя, а что, собственно, Гарри имеет в виду.

Глава третья

При всей своей браваде я все–таки время от времени испытывала угрызения совести из–за того, что собираюсь обмануть двух невинных старушек. В утро великого события я никак не могла согреться. В ушах назойливым рефреном звучали слова Ферджи: "Бог оплачивает долги не деньгами". Хотя, к счастью для ее душевного спокойствия, Ферджи не ведала, на что способна моя греховная натура. Они с папой не подозревали ничего дурного, наивно полагая, что я отправилась в прощальное путешествие по Костволду.

В своем первом послании из Девона Ферджи сообщала, что в дальнейшем будет направлять корреспонденцию на адрес почтового отделения в Кингс—Рэнсоме. Она вовсю занимается основанием нового варианта Женского хора, а также твердо противостоит местным дамочкам, которые так и вертятся вокруг папы. Что может быть притягательнее для хищнических женских инстинктов, чем новый священник в идеально чистом доме? Да, провозглашала Ферджи, она считает своим моральным долгом отражать атаки этих вертихвосток, особенно после того, как папа, вопреки обыкновению, проявил склонность сбиться с пути истинного и пригласил на чай Руту, сестрицу Веры Харкнесс, причем потребовал подать не как–нибудь, а в серебряном чайнике!

Каким же невинным все это выглядело. Если бы Ферджи увидела меня в "Кельях" в ту первую ночь, когда я лежала на узкой кровати в комнате, которая пятьдесят лет назад была детской, она бы наверняка выволокла меня оттуда за волосы…

Не отрывая головы от подушек, я оглядела комнату. Невозможно было не ощутить суеверного страха. В воздухе стоял слабый запах высушенной лаванды, но он не мог подавить странного чувства, будто здесь все давным–давно умерло. Заляпанный чернилами письменный стол, горбатая лошадка–качалка, потрепанные книжки с картинками и куклы казались призраками чьего–то далекого детства. Куклы были хуже всего — со своими невидящими глазами и навеки застывшими фарфоровыми улыбками. В самом центре просторной комнаты висели огромные качели, прикрепленные к потолку толстыми канатами с кольцами. Скрип, скрип, скрип. Меня совсем не радовала мысль проснуться ночью от скрипа виселицы, установленной на продуваемой всеми ветрами пустоши.

И чего это я жалуюсь? Разве моей любительской театральной постановке не требовалась определенная атмосфера? Этакий саспенс, приятно щекочущий нервы. Правда, кроме атмосферы нужна была такая малость, как актеры. Чтобы Гиацинта с Примулой согласились играть роли, которые я им отвела. Впрочем, до сих пор они вполне оправдывали надежды. Спектакль разворачивался на удивление гладко. Правда, я совершенно неожиданно для себя жутко испугалась во время притворного нападения, но быстро поняла, что это нормальная женская реакция на идею изнасилования, которая не имеет ничего общего с личностью Гарри. Так что все прошло прекрасно, если не считать появления на сцене, когда действие уже переместилось в "Кельи", двух довольно живописных эпизодических персонажей и сторожевого пса, способного загрызть любого. Никакого нашествия полицейских и врачей. Так почему же тот факт, что сестры Трамвелл поддались на проделку в духе маскарада эпохи Регентства, не кажется мне больше невинной шуткой, как это представлялось во время разговора с Гарри?