Спрятанная

И больше он не выглядел нелепо. Статный, с прямой спиной, иссиня-черными, как крыло ворона волосами. В гладких густых прядях прятались тоненькие косички, с плетенными в них черными же бусинами. И притаились, едва заметные, несколько темных перышек.

Его лицо тоже изменилось, хоть в чертах еще сохранилась юношеская мягкость. Разноцветные глаза – агатовый и янтарный – смотрят сосредоточенно и колко, тонкие губы поджаты – белесые на белом. Ян по-прежнему бледен, почти болезненно. Неправильно.

И одежду носит черную. Свободные штаны из простой, но добротной ткани, мягкие сапожки, рубаха навыпуск с зашнурованным под горло воротом – все по размеру, будто на заказ шито. Связка амулетов на кожаном шнурке – косточки, перья и бронзовая капелька застывшего янтаря.

На пальцах костяные кольца. Широкие, с вязью танцующих знаков.

Кора отступила молча. Сцепила перед собой руки и замерла у стены. Как же она постарела за последние дни – сердце Иссы кольнуло жалостью. Пухлое лицо осунулось, новые морщины залегли на лбу и возле губ. Опухли и без того тяжелые веки.

Исса отвела взгляд.

Ян тем временем закончил расстановку свечей – сплел из них не то замысловатую тропинку брачующимся в новую, безусловно, счастливую жизнь, не то вывел тайный символ. А потом просто щелкнул пальцами – костяной перестук колец – и вспыхнули язычки пламени. Синеватого, колдовского.

Приглушенно охнула Кора.

- Рассыпь это у входа, - Ян протянул ей тканевый мешочек. И видя нерешительность и страх женщины, пояснил. - Всего лишь заговоренная соль. Человеку не повредит….- но стоило мешочку упасть в дрожащую ладонь, добавил. – Однако, лучше все-таки на нее не наступать и не прикасаться… на всякий случай.

Глаза Кора сделались широкими от ужаса. Ну, надо же, а Иссу уверяла, что страх к колдунам – это суеверное для необразованных селян. При других обстоятельствах девушка рассмеялась бы.

У Яна дрогнул уголок губ. Улыбка? Презрение?

А потом он повернулся к ней. Взгляд скользнул по Иссе и сквозь нее. Равнодушный, пустой. Не узнал? Или узнал, но это ничего не значило? Да и правда, с чего бы ему помнить мимолетную встречу, случившуюся годы назад?

- Мы с твоей опекуншей будем свидетелями, что ритуал совершен правильно, - смотрел он куда-то Иссе за спину и в задумчивости покусывал губу. – Когда мастер Дуваф войдет – поднимешься. Встанешь рядом с ним. Ничего не говори, пока не спросят.

- Я не выйду за Дувафа замуж… - Исса сама испугалась сорвавшихся с языка слов.

Темные брови Яна поползи на переносицу, а в глазах мелькнуло что-то такое… опасное. Мрачное, как зимняя ночь.

- Единожды данное согласие нельзя забрать.

Еще недавно Иссе хотелось, чтобы он посмотрел на нее. Ну вот – посмотрел. Под тяжелым, пронизывающим взглядом она сжалась, проклиная себя за трусость. По ногам повеяло холодом, качнулось пламя свечей, и заскакали по стенам тени – кривоногие и длиннохвостые.

- Я не давала согласия.

На миг их взгляды пересеклись, и девушку будто жаром из печки обдало. Задрожала, смазалась комнатка, закружилась вслед за хороводом теней. И грудь сдавило незримой тяжестью.

Скрип половиц – вернулась Кора с пустым мешочком.

Ян моргнул. Отвел взгляд.

Комната стоит, ровно горят свечи, от теней и следа не осталось, как и не бывало.

- Мастер Дуваф пришел, - отступая от двери, прошептала севшим голосом опекунша.

Глава 7. Исса

Алые ленты в тонких косах. Лицо покрыто тонким слоем желтоватой глины. Она уже подсохла и пошла трещинами. Жутко. Глаза обведены черным и выглядят, как бездонные провалы. Рот очерчен красным. И кажется, что за этой нарисованный маской скрывается и не человек вовсе – один из бесов-теней, что недавно плясали на стенах.

На колдуне длинный балахон, темно-синий с багряной вышивкой – точно пронзенное молниями грозовое небо.

Он остановился в дверях, окинул неспешным взглядом комнату и удовлетворенно кивнул. А потом двинулся к Иссе. И против воли, не чувствуя собственного тела, она поднялась навстречу. Встала по левую руку. Откуда только пришло это знание?

Отрешенно подумалось, что ничего уже от нее не зависит. Она просто кукла в умелых руках, надо лишь дернуть за ниточку, и Исса сделает все, что нужно. Как нужно.

А потом оказалось, что и думать ей тоже не полагается – цепочка мыслей оборвалась, и они рассыпались бусинами. Прочь. Исса чувствовала, как чужая сила вытесняет ее из собственного тела, дурманит разум.

Но так ведь нельзя!

И как потом Исса ни пыталась, но не могла вспомнить всего таинства. Оно ускользнуло из памяти. Было песнопение – язык незнакомый, тягучий, и мелодия все рассыпалась, не желая сплетаться в единый мотив. Символ, выложенный из свечей мерцал, грозясь погаснуть. А колдун стискивал ее ладонь все сильнее и сильнее, причиняя боль. Холод его пальцев проникал под кожу… Дуваф ломает ее волю, поняла Исса. Если поддаться сейчас, то шанса спастись уже не будет.

- Трижды ты должна подтвердить согласие стать моей женой.

Колдун смотрит на нее провалами глаз. И Исса открывает рот, чтобы сказать: «Нет», но с губ срывается:

- Да.

Нет, нет, нет. Трижды нет!