Спроси призрака

– Не путай меня с собой. Договор – для меня не цель, а гарантия того, что мне не придётся верить тебе на слово. Да здесь и не было ничего твоего…

– Но и твоего тоже…

– Оно и не будет моё. На, прочитай же уже!

На сей раз Анна вгляделась в написанное – какая-то безнадёжность изменила положение морщин на лице, облик сменился на жалкий и даже ничтожный. Перемена была разительной.

Она медленно взяла ручку и, колеблясь, то выпрямляясь, то наклоняясь к договору, через минуту неуверенной рукой поставила наконец свою подпись.

– Не разрушай всего, Айзек… Буду молиться, чтобы у тебя проснулась совесть…

– Моя совесть перед тобой, на законной бумаге.

Он сложил её и аккуратно сунул во внутренний карман пиджака.

– А молиться тебе лучше за себя, за свою душу, Анна, – отрезал он и быстро пошёл прочь.

Элли сидела ни живая ни мёртвая и смотрела, как мать заходила в дом.

Дождь усилился, и Птичке некогда было переваривать случившееся в саду; скоро она уже взлетела по лестнице на свой подоконник и, закутавшись в плед, рассматривала грозу из окна.

Если бы Элли только знала, что всю эту сцену она наблюдала не одна: позади неё несколько минут назад буквально на расстоянии семи метров кто-то не спускал глаз со всех троих…

* * *

Гроза бушевала не на шутку: в один миг ливень вдарил в полную силу, потрескивали ветви, под порывами ветра дотягивались до самого стекла, и Элли вздрагивала. «Да что же, чёрт возьми, всё это значит?!» Тогда девушка не знала, что эти слова надолго поселятся в её устах. Видимость отползла от низинного луга до самых ворот: виден был только сад. На него-то она и стала смотреть, замирая от силы стихии, но вскоре в кромешной темноте нельзя было различить ни единой зги.

Ярко вспыхнула молния и осветила пространство. Элли снова дёрнулась… нет, показалось…

Опять вспышка – и на этот раз сомнений не было: кто-то стоит под её окном. Ужас пробежал по позвонкам и затряс коленки. Элли вжалась в откос и спустя несколько секунд осмелилась всмотреться вниз.

Ещё всполох – и можно было различить женскую фигуру. Она что-то сжимала в руках и будто шевелила губами, возможно, даже выкрикивала какие-то слова, но в шуме капель ничего не было слышно. Затем стала размахивать чем-то, похожим на крест.

Из следовавших друг за другом молний, как по кадрам, девушка пыталась восстановить полную картину происходившего. Женщина в бесформенном чёрном одеянии достала исписанный лист, завернула в него крест и тщетно начала пытаться его поджечь. Но то беспощадный ветер тушил слабо тлевшие уголки, то дождь точно попадал в слабо занимавшееся пламя.

В конце концов непонятный предмет кое-как зачался неровным огнём. Помедлив некоторое время, женщина бросила его под окно Элли и поспешила прочь, похоже, прихрамывая на одну ногу. Как лисица, она проворно проскользнула по колыхавшемуся из стороны в сторону саду и слилась с безнадёжно тёмным, непролазным мраком, будто тень, вышедшая из него на несколько минут и скрывшаяся спешно обратно, под свою кровлю.

Всполошившаяся Птичка снова кинулась на улицу, стараясь не создать лишнего шума и не привлечь внимание любопытной няни, вечно шмыгавшей по дому в самые ненужные моменты. На этот раз путь был свободен, и она скоро очутилась у того места, где видела неблаговидную – да что там – пугающую женщину.

Скомканный предмет, конечно, не успел догореть в такую дурную погоду, и девушка, не теряя времени, схватила его и бросилась вспять. Не промокнуть не вышло. Наоборот – измокла девушка до нитки, – с неё даже в комнате ещё текло. Одежда на скорую руку была сменена на сухую, волосы обтёрты полотенцем.

С волнением в груди она развернула на столе подобранное. Верхняя бумага оказалась истлевшими остатками заклинания или заговора. По отдельным отрывкам она поняла: речь шла о том, чтобы заставить некие потусторонние силы привлечь в этот дом смерть. Возможно, дальше, по логике написанного, должно было идти имя или имена тех, кого она собиралась забрать, но места те бесповоротно сгорели. Внутри действительно оказался крест, сложенный из восковых свечей – смоляных, обтёкших и загнутых вокруг обгоревшего с концов клочка.

Она поднесла его к свету – это оказалась карта. Элли всмотрелась и увидела… дьявола. Надпись под картинкой также гласила: «Диавол». Она тут же отбросила от себя противно-жуткое изображение, которое перевернулось несколько раз в воздухе и мягко приземлилось на пол рубашкой вверх…

Девушка нагнулась поближе, не веря своим глазам: в зрачках отражался уже виденный ею красный щит с двумя полумесяцами…

Глава 5

Еле поднявшись после неровного, прерывистого сна, Элли не могла остановить жужжавший в её голове рой пчёл. Она подошла к столу; там лежали вчерашние напугавшие её колдовские предметы, но больше всего, до дрожи, её волновало изображение дьявола. Что-то вертелось знакомое, неуловимое в памяти о нём. Всё будто было опутано пеленой, непроходимой для рационального понимания, ведь о магии девушка ничего не знала.