Средь тяжкого труда и скорби

Что выделило армию Бога, самую большую из всех армий, находящихся в настоящее время под командованием Мейгвейра. В некотором смысле зимний перерыв действительно помог армии, и Мейгвейр, честно говоря, творил чудеса. Литейные заводы в южных землях Храма и харчонгские заводы, расположенные ближе всего к границе этих земель, отчаянно трудились над выпуском дополнительных винтовок, перешли с морской артиллерии на полевые орудия и — за последние полтора месяца или около того — начали выпуск новых взрывающихся артиллерийских снарядов. После улучшения погоды потребуется некоторое время, чтобы доставить новое оружие на фронт в достаточном количестве, и у Мейгвейра все еще было более высокое соотношение пик к винтовкам, чем он предпочел бы, но производство неуклонно росло. Он сможет начать улучшать соотношение к середине или концу лета.

Всегда предполагая, что мы сможем найти способ продолжать платить за это, — размышлял он.

— Я тесно сотрудничал с Аллейном с тех пор, как «непредвиденное» и «спонтанное» народное восстание в республике изменило все наши расчеты, — сказал он через мгновение. — Конечно, нам пришлось, по сути, отложить планы по восстановлению военно-морского флота. — Он поморщился. — Харчонг продолжает работать над вооружением кораблей, которые они уже построили, но, между нами говоря, это в основном потому, что у них так много взяточничества. Если они не будут закончены, некоторым людям не заплатят.

Тринейр хмыкнул в знак согласия. Огромное население Харчонга и монолитная лояльность имели решающее значение, и бюрократия империи действительно была способна выполнять задачи довольно эффективно. Однако это было не то же самое, что экономично. На самом деле, в Харчонге «эффективно» и «экономично» были противоречивыми терминами, поскольку ничего не происходило — эффективно или нет — до тех пор, пока не были смазаны соответствующие ладони.

— Однако их восточные литейные заводы в Мэддоксе и Стене фактически стали продолжением наших собственных, — продолжил Дючейрн. — Мы смогли осуществлять гораздо более прямой контроль над ними — я должен признать, что в этом отношении очень помогло решение Жаспара назначить отдельных инквизиторов каждому из них — и мы перевели все их флотские заказы на дополнительные винтовки и полевую артиллерию. Но нет смысла притворяться, что марки не текли рекой, пока мы это делали, и деньги, которые нам пришлось потратить на заказы на армейское оружие, — это деньги, которые мы не в состоянии продолжать платить за корабли, над которыми мы работали, так что мы фактически создали серьезную проблему безработицы во всех этих центрах судостроения, которые мы развернули, — казначей поморщился. — И хотя я действительно знаю, что все устали это слышать, но когда люди не могут зарабатывать на жизнь, они также не могут платить свою десятину.

— Знаю, — вздохнул Тринейр. — Я знаю! И то, что происходит в Сиддармарке, не помогает, не так ли?

— Это немного похоже на вопрос, действительно ли проход Син-ву мокрый или нет. Конечно, это не помогает! Сиддармарк и Силкия были всего двумя государствами, которым на самом деле удавалось платить больше, чем их десятина до джихада. По крайней мере, до октября. Сейчас в республике идет гражданская война, экономика Силкии находится почти в таком же хаосе, как и экономика Сиддармарка, а экономика Пограничных штатов, чье относительное процветание зависело от экономики Сиддармарка, тоже отправилась прямиком в сортир, если использовать одну из восхитительно емких фраз Жаспара. Фактически, текущий доход Матери-Церкви составляет долю от прежней десятины, и то эту долю удается получить за счет различных… действий, скажем, в Харчонге, плюс то, что Долар может продолжать платить, и то, что поступает от Деснаира. Конечно, Делферак никогда не был основным источником дохода, а Содар — единственное королевство, уровень десятины которого почти не изменился, — с самого начала было самым бедным из материковых королевств.

Казначей отвернулся от окна и не слишком легко постучал указательным пальцем по груди более высокого Тринейра.

— Я разработал новую налоговую политику для земель Храма, — сказал он. — И планы по продаже целой половины менее важной недвижимости Матери-Церкви. Я также готовлю письмо императору Уэйсу, которое вы с неописуемым удовольствием переведете на надлежащий дипломатический язык.

— Какого рода письмо? — выражение лица Тринейра было несчастным, и Дючейрн тонко улыбнулся.

— То, где ему говорится, что его десятина вырастет до двадцати пяти процентов… и что Матери-Церкви потребуется имперская казна, чтобы покрыть любую недостачу.

— Мы не можем сказать это Уэйсу! — Выражение лица канцлера сменилось с несчастного на испуганное.