Среди красных вождей том 2

А в «бриллиантовых сферах», как до меня дохо­дили известия, шла энергичная борьба за этот приз. В Лондоне на Красина наседал "капитан" Кон, старавшийся через него повлиять на меня. Ко мне приезжали из Лондона какието подставные покупатели, которые note 143с полным знанием дела (т. е., об одиннадцати ящиках, их содержимом и печатях) начинали со мной пе­реговоры. Так, между прочим, ко мне приезжал пред­ставитель лондонской суконной фабрики «Поликов и К0» Бредфорд (точно не помню его имени) с переводчи­цей, госпожой Калл, которые торговались со мной и пред­лагали мне за всю партию бриллиантов 600.000 фун­тов. От Красина я получил телеграмму, в которой он рекомендовал мне понизить цену до 750.000 фун­тов… но я твердо стоял на своем. Наконец, от Поликова я получил сообщение, что он дает мне 675.000 фунтов . Писал мне и Лежава, рекомендуя не так до­рожиться… Но я все стоял на своем…

Так этот вопрос и застыл. Чтобы не возвра­щаться к нему, скажу, что спустя несколько месяцев, когда я был уже в Лондоне в качестве директора Аркоса, а в Ревеле находился тогда сменивший меня (о чем ниже) Литвинов, ко мне явились упомянутый Бредфорд с госпожой Калл. Они радостно и возбужденно сообщи­ли мне, точно я был их лучшим другом, что они уже повенчаны. И тут же они поведали мне, что шесть коробок лучших, отборных бриллиантов купил их патрон Поликов…

— Вот вы так дорожились, господин Соломон, — сказала с торжеством госпожа Калл, — и мы да­вали вам уже 675.000 фунтов стерлингов, а вы не со­глашались. Но без вас мы с Литвиновым сумели луч­ше сговориться, и купили эти шесть коробок лучшего товара всего за 365.000 фунтов стерлингов…

— Как?! — привскочив даже с своего кресла, спросил я. — За 365.000 фунтов ?!.. Не может быть!..

— А вот мы купили, отказавшись от того лома и брака, который заключался в остальных коробках, — note 144с игривой, кокетливой усмешкой заявила мни эта дама в то время, как ее супруг, не понимавший по-русски, улыбался деревянной улыбкой англичанина. — Поверьте, мы сами были очень удивлены, когда господин Литвинов согласился продать эти шесть коробок отдельно от остальных, от бракованных… ведь, конечно, это­го никак не следовало делать… необходимо было, как вы на том настаивали, продать всю партию вместе.. Ну, а господин Литвинов согласился, стал торговаться и в конце концов уступил за триста шестьдесят пять тысяч…

— Не может быть, — сраженный этим известием, бессмысленно повторял я, точно обалдев…

— Помилуйте, как не может быть, — возразила госпожа Калл. — Ведь мы же вот купили для господина Поликова… и он хорошо заработал на них… очень хо­рошо… да и мы тоже. Мы получили с мужем комиссионных три тысячи фунтов… А брак остался у господина Литвинова и, конечно, никто не купит его отдельно от первой партии. Все там лом, тусклые цвета… Самое боль­шее, что за них можно получить, это 30-40 тысяч фун­тов стерлингов.

И она продолжала и продолжала мне рассказывать все подробности этого ПРЕСТУПЛЕНИЯ, вспоминая о котором теперь, почти через десять лет после его совершения, я весь дрожу от негодования и бессильной зло­бы… У меня, увы, нет никаких документов. Но живы свидетели и участники этого дела, и я был бы рад и счастлив, если быпреступники привлекли меня к суду, ибо беспристрастное следствие легко могло бы вскрыть всю подноготную этого позора. Но, к сожалению, они не привлекут меня к суду. Нет. Они, так явно ограбившие в этом деле русский народ, прикроются маской:

note 145

«мы-де не хотим, не верим продажным буржуазным судам капиталистических акул…» Но да останутся при­гвожденными к позорному столбу их "честные и благородные революционные" имена!..

……………………………………………………………………………………………………….

Среди моих переговоров относительно продажи бриллиантов, от Красина прибыл в Ревель курьер, привезший мне копию проекта торгового договора, о котором он договаривался с правительством Ллойд Джорджа, с просьбой пересмотреть его и сделать, если я найду нужным, к нему (т. е., к проекту) дополнения и изменения. Незадолго перед тем из Лондона же при­был профессор А. Ф. Волков (известный русский уче­ный, специалист по хлебной торговле) с письмом от Красина в котором Красин просил меня если Вол­ков нужен мне, оставить его при моем представительстве. Умный, образованный и честный высококвалифицированный сотрудник, конечно, был мне очень желателен, и я оставил его при себе, назначив в помощь Левашкевичу.

И вот, получив проект договора, я вместе с А. Ф. Волковым засел за изучение его и, в результате, мы (конечно, главным образом, Волков, как человек боле знающий) сделали к нему кое-какие дополнения и изменения, которыми Красин и воспользовал­ся при дальнейших переговорах по выработке окончательного текста договора.

Сотрудничество Волкова с его широким научно-философским взглядом, было неоценимо в юридическом отделе. Но, помимо того, я воспользовался его эрудицией и педагогическим опытом для осуществления од­ной моей заветной идеи.