Среди красных вождей том 2

Когдапочва была достаточно подготовлена, к ми­нистру иностранных дел явилась многочисленная депутация просить о разрешении мне въезда в Швецию. Депутация эта состояла из представителей нескольких крупных торгово - промышленных объединений, членов риксдага с председателем во главе и разных других лиц. Но министр был уже подготовлен и хорошо вооружен, и в ответ на их просьбы показал им ста­рый, выкопанный кем то и всученный ему номер левой социалистической газеты "Стормклоккан" ("Набат"), в котором был помещен много лет назад один из моих рассказов "Убийство шпиона", из воспоминаний русского революционера. Два слова об этом рассказе:

В нем я со слов моего товарища привожу описание, как один революционер, человек очень гуманный преследуемый шпионом, проследившим его при выходе из конспиративной квартиры, где происходило очень важ­ное совещание, несмотря на все свое отвращение к убийству, должен был застрелить его. И, убив его, он наклонился над ним, вынул из его кармана записную книжку и, заглянул в его мертвые с выражением застывшего ужаса глаза и в нем начались угрызения совести: имел ли он право убить человека?…

Министр прочитал депутации этот рассказ и возмущенным голосом сказал, что он слишком любит note 168

свою родину, а потому и не может допустить, чтобы чело­век, призывающей к убийствам, получил возможность перенести свою преступную деятельность в Швецию…

Таким образом, проект Ашберга был похоронен. Но с приходом к власти Брантинга проект этот был все таки осуществлен,но без моего участия, и банк "Экономиакциебулагет" и сейчас работает исключительно на советское правительство.

Между тем я начал поправляться от моего странного и продолжительного заболевания. В Ревель приехал назначенный помощником Литвинова по торговой части, некто Аникиев человек совершенно ничтожный, о котором даже мой приятель, курьер Спиридонов, посещавший меня во время моей болезни, говорил на своем волжском наречии:

— Он никуда не годится… Тут нужен человек образованный… А он что? Совсем необразованный, да и ленивый…

Кстати, не могу не вспомнить, как во время моей болезни, когда я, хотя дело уже и пошло на поправку, был еще очень слаб, меня навестили все три наших курьера, во главе со Спиридоновым, который и поднес мне два маленьких горшка с гиацинтами. И при этом Спиридонов от их имени произнес мне "длинную" приветственную речь:

— Вот… это тебе от нас… мы все тебя любим, потому ты хороший… честный… вот возьми. — И упарив­шись и весь вспотев от этой длинной речи, он протянул мне эти два скромные горшочка цветов…

Я до того не ожидал этого трогательного чествования меня, что расплакался, как ребенок… Мы все расцелова­лись. Я их угостил кофе… И, оправившись от трудной note 169

официальной части визита, они просто и долго говорили со мной…

Право, это, кажется, была однаиз лучших минут всей моей советской службы!…

Наступила какая - то скучная никчемная жизнь. Я ходил гулять, ничего не делал. Ко мне постоянно заходили вся моя "верная пятерка" и другие сотрудники, стараясь меня развлечь и отвлечь. Часто бывал и Литвинов… Он вел свою линию и продолжал всеми мерами угнетать моих сотрудников, и вскоре довел одного из них, П. П. Ногина, до того, что он сам попросил Москву о своем отозвании. Было грустно и тяжело. Все мои сотруд­ники настоятельно просили меня взять их с собой, когда я получу новое назначение. И конечно, я дал им твер­дое обещание все сделать, чтобы исполнить их просьбу… Я заручился заранее согласием Литвинова отпустить их: он не скрывал, что терпеть их не может…

Конечно, я все время был в переписке с Красиным. Он писал мне сперва из Москвы, а затем, по возвращении через Финляндию и Германию в Лондон, и из Англии. Он предлагал мне разные назначения: в Германию, Данию, в Лондон на пост директора "Аркоса"… Поразмыслив, я остановился на Лондоне, на чем и Красин всего больше настаивал, соблазняя перспекти­вой работать в одном месте с ним. Я телеграфировал ему. Он ответил, что виза обеспечена и чтобы я гото­вился с получением ее немедленно выехать…

И я стал со дня на день ждать визы. Но время шло, а визы не было. Потом, уже в Лондоне, я узнал о причине задержки.

При Красине состоял в качестве секре­таря делегации Николай Клементьевич К л ы ш к о, его настоящей злой гений, о чем мне придется говорить в части моих воспоминаний, посвященных Лондону. note 170"Аркос" возглавлялся двумя членами правления, В. П. Половцовой и

В. А. Крысиным, с которым у меня была неприятная переписка по поводу проходивших транзитом через Ревель для отправки в Москву закупленных ими крайне недоброкачественных товаров. Конечно, мои рекламации, нередко весьма резкие, по адресу Половцовой и Крысина вооружили их обоих против меня, что они демонстративно подчеркнули своей телеграммой, посланной Литвинову, когда они узнали о его назначении в Ревель.. В ней они тепло приветствовали его, говоря, что "с ра­достью узнали о назначении в Ревель в его лице настоящего представителя…"