Среди туманов и снов

Спустившись на этаж ниже, я услышала отдаленный смех и шум разговоров. Только бы ни с кем не столкнуться.

Ускорив шаг, я прошла хорошо освещенные пролеты и оказалась перед низкой дверцей. Я толкнула ее, она оказалась незапертой. Открывалась медленно, со зловещим, пробирающим до костей скрипом. Мне казалось, что этот скрип слышал весь замок и сейчас сюда сбегутся все маги.

За ней плескалась тьма. Почти такая же плотная, как в видении. Луч света от магического светильника проникал на первую ступеньку и стыдливо обрывался.

И как же я, спрашивается, пойду. Все решили приближающиеся голоса. Я шагнула во тьму и захлопнула за собой дверцу.

Тьма не поглотила меня. Наоборот, ступени начали светиться бледным болезненным светом. Но его хватало, чтобы видеть направление.

Я начала спуск. Эхо моих шагов отражалось от стен.

И в этот момент я провалилась в видение.

* * *

Молчащий колокол выделялся черной громадой на фоне звездного неба. Крыши Пепельных Башен. Не знаю, как я это поняла, но поняла сразу же…

Женщина посмотрела во тьму и сказала:

– Это единственное место в этом проклятом замке, где можно дышать. Тумана больше нет, а я все равно его ощущаю. Он проник внутрь меня, и я не могу от него избавиться.

Она забралась на парапет и раскинула руки в стороны.

– Разве тебе не хочется улететь отсюда? Подняться ввысь, бросив все. Весь этот безумный груз, что ты на себя взвалил? А? И пусть себе копошатся в мелочной борьбе за власть. Эти мелкие черви. Твой верховный маг – гнусная личинка – возится в самом густом дерьме и смакует его. Разжирел. Наслаждается.

Женщина замолчала и уставилась в небо.

– Слышишь? Они поют. Звезды. Не молчи, Захария.

Маг вышел из тени и подошел ближе. Молодой месяц светил особенно ярко, и лица казались белыми масками.

– Чего ты хочешь, Лин?

– Я хочу, чтобы ты увез меня отсюда. Нас, – она провела рукой по животу. – Ты же не хочешь, чтобы твой ребенок родился в этом проклятом месте? Твой наследник.

Лин глухо засмеялась.

– А мне удалось поколебать твою уверенность. Ты выглядишь удивленным.

Захария молчал.

– Великому и ужасному Захарии не все подвластно. Ты не все можешь предусмотреть и контролировать, а?

– Какой срок? – деловито осведомился маг.

– Ты забыл… Так я напомню: четыре месяца назад перед самым Днем памяти.

– Как я могу быть уверен, что ребенок мой?

– А чей еще, Захария? Ты не делишься с другими тем, что принадлежит тебе. А? Или это не твои слова.

Захария опустил голову, теперь его глаза выглядели темными провалами.

Неожиданно Лин бурно разрыдалась. Она плакала с таким остервенелым отчаянием, подвывая и всхлипывая, совершенно не заботясь о том, как выглядит со стороны.

– Я требую! Требую… ради ребенка… Я больше не могу. Магия убивает меня.

Захария отмер, глубоко вздохнул и шагнул ей навстречу.

Слезы сбегали по ее щекам блестящими дорожками.

– Все будет хорошо, – сказал маг.

– Я брошу фэсс, клянусь. Уже пару недель ни одного кристалла.

– Лин…

– Ладно… прости меня, прости, три дня. Видишь, я не вру тебе.

Захария осторожно коснулся лица Лин, нежно провел тыльной стороной ладони по ее щеке, стирая слезы.

– И ты не врешь про ребенка?

– Нет, – тихо сказала она, – не вру.

– Кто-то еще знает? Ты ходила к повитухе?

– Разумеется, никто. Я же не дура. У тебя много врагов, Захария. Они убьют меня, если я тут останусь. Да, они придут за нами и сделают так, чтобы новый Ламми не увидел свет. Ты же увезешь нас отсюда, спрячешь в своем доме? – она успокоилась, истеричные нотки исчезли из ее голоса. – Медея постоянно вьется рядом, все вынюхивает и высматривает. Я боюсь, что она поняла.

Сейчас Лин выглядела разумной и собранной.

– Я люблю тебя, Захария.

– И я тебя, Лин.

Он резко толкнул ее в грудь. Она неуклюже взмахнула руками и полетела вниз с башни. Не вскрикнула. Но за секунду до того, как рухнуть в пропасть, на лице ее отразилось удивление.

Ее мантия развивалась и хлопала, точно огромные крылья. Огромные сломанные крылья, не способные удержать.

А потом раздался глухой стук удара. Тумана не было, чтобы скрыть изломанное тело.

Захария стоял на краю и долго смотрел вниз.

Потом он как ни в чем не бывало сошел с парапета, обошел колокол и начал спускаться по лестнице.

На нижнем этаже его ждала Медея.

– Произошел несчастный случай, – сказал Захария. – Вам следует позаботиться.

У магички губы стали круглыми, сложившись в невысказанную букву «О».

– Я распоряжусь.

– Лучше вы сами. И, Медея, ваша служба будет оценена по достоинству.

– Вы расскажете Ему обо мне?

– Непременно.

Медея с надеждой взглянула на Захарию… но это был уже не Захария. Лицо сделалось моложе, изменился разрез глаз и овал лица, линия губ. Это был другой человек. Лука. Сын верховного мага.

* * *

Я тяжело дышала. По спине потек липкий холодный пот.

Нет, это все какая-то ошибка. Но у меня не было сомнений: Лука намеренно толкнул Лин. Он убил ее, прикинувшись Захарией, узнав, что она беременна. А Медея поможет все обставить, как несчастный случай.

И как удобно получается, магичка злоупотребляла фэссом и…