Срединное море. История Средиземноморья

Испанское королевство перешло в руки единокровного брата почившего монарха, Карла III Неаполитанского, а до его прибытия в Испанию регентшей стала вдовствующая королева Елизавета Фарнезе. Старший сын нового короля страдал слабоумием, и Карл произвел перестановку в королевской семье — второго сына, также звавшегося Карлом, сделал принцем Астурийским и наследником испанского престола. Последний, в свою очередь, отказался от Неаполитанского королевства и Королевства обеих Сицилий в пользу третьего сына, Фердинанда, в то время восьмилетнего ребенка. Завершив эти перестановки, Карл и его жена Амалия Саксонская отплыли в Барселону со всей семьей. 9 декабря они прибыли в Мадрид, где король встретился с матерью — впервые за двадцать восемь лет, со времени своего отъезда в Неаполь. Они с нежностью обнялись, но Карл быстро дал понять, что сам себе хозяин и не имеет намерения позволять Елизавете оказывать какое-либо влияние на государственные дела. Вскоре она удалилась в свой дворец в Сан-Идельфонсо и более никогда не возвращалась в Мадрид — даже на похороны королевы Амалии, скончавшейся три месяца спустя.

Карл не отличался выдающимся умом, но это был энергичный, добросовестный, глубоко набожный, чрезвычайно честный человек, обладавший опытом четвертьвекового правления. В то же время он оставался Бурбоном до мозга костей и никогда не мог ни забыть, ни простить англичанам атаки Неаполя, происшедшей семнадцатью годами ранее. Теперь, когда уже прошла половина Семилетней войны, он в своей ненависти к ним не желал видеть торжества британского оружия над французским. Будучи испанцем, он прекрасно знал, что его страна враждует с Англией из-за контрабанды и нападений англичан на испанские корабли, не говоря уже о прочих конфликтах, касавшихся самых разных проблем — от претензий на побережье Гондураса до прав на рыбную ловлю у Ньюфаундленда. Итак, когда французский министр иностранных дел, герцог Шуазель, намекнул ему, что победа Англии может создать угрозу испанским владениям в Америке, брошенное им зерно упало на подготовленную почву.

В результате в августе 1761 г. были подписаны два договора [271]

, известные под общим наименованием Фамильного пакта, в соответствии с которым Франция соглашалась заключить мир в зависимости от того, насколько Испания урегулировала свои отношения с соответствующей страной, в то время как Испания обещала немедленно вступить в войну, если эти условия будут отвергнуты. В этот момент (и еще до того, как зашла речь о мире между Англией и Францией) британское правительство потребовало объяснений от Испании по поводу ее открытых военных приготовлений. Испанские власти отказались давать ответ, выпроводив английского посла лорда Бристоля, и арестовали английские торговые суда в испанских портах. Семилетняя война вступила в новую, «средиземноморскую» фазу. Она оказалась достаточно краткой, однако ее отзвуки докатились до Карибского моря и Тихого океана. В августе 1762 г. британский флот овладел Гаваной, а через месяц с небольшим заставил капитулировать Манилу. Не приходится удивляться, что к концу года Франция и Испания были готовы пойти на мир.

Подписание договора, который завершил Семилетнюю войну, состоялось в Париже 20 февраля 1763 г. Он содержал лишь одну статью, касавшуюся Средиземноморья, — возвращение Менорки Англии. Произошли серьезные территориальные изменения в обеих Америках. Франция передала Британии Канаду, Новую Шотландию, Кейп-Братон и группу островов в Карибском море [272]

, а также Сенегал. В обмен Франции возвращались Мартиника и Гваделупа, а также гарантировались права на рыбную ловлю у берегов Ньюфаундленда. Она получала обратно свои бывшие владения в Индии с оговоркой, что не будет строить там укреплений. Испании Англия возвращала Гавану, Манилу и Филиппины, но та в обмен уступала Флориду. Важным приобретением Испании становилась Луизиана, являвшаяся, однако, до этого владением Франции. Это была некоторая компенсация за потерю Флориды, но Карл III должен был понять, что совершил свою первую крупнейшую ошибку как король Испании: послушал Шуазеля. Политика строгого нейтралитета, которую проводил его предшественник, оказалась правильной. Куда мудрее было бы воздержаться от участия в Семилетней войне.

Глава XX

ОСАДА ГИБРАЛТАРА