Срединное море. История Средиземноморья

«Если Гарибальди сумеет перейти на материк и овладеть Неаполем, как он это сделал с Сицилией и Палермо, то станет бесспорным хозяином положения… Король Виктор Эммануил почти лишился авторитета. Для большинства итальянцев он просто друг Гарибальди. Вероятно, он сохранит корону, однако она будет сиять лишь отблеском того света, который отбрасывает на нее героический авантюрист — насколько он это позволит… Король не может принять итальянскую корону из рук Гарибальди — она будет непрочно сидеть на его голове…

Мы должны сделать так, чтобы правительство в Неаполе пало еще до того, как нога Гарибальди ступит на землю материка… Час короля настал, мы должны взять власть в свои руки во имя порядка и гуманности, вырвав из рук Гарибальди возможность направлять развитие Италии.

Это мужественное, можно даже сказать — дерзкое мероприятие вызовет крики ужаса в Европе, возникнут поводы для серьезных дипломатических трудностей, которые со временем, возможно, вовлекут нас в войну с Австрией. Но это спасет нашу революцию, сохранит для Италии возможность поступательного движения, то, что составляет ее мощь и славу, характер ее государственности и монархии».

Кавур уже убедил Виктора Эммануила написать Гарибальди официальное послание с просьбой не вторгаться на материк. Король так и поступил, но вслед за этим письмом составил другое, частного характера, с замечанием о том, что данными инструкциями можно пренебречь. Теперь есть основания предполагать, что это второе послание так и осталось неотправленным — когда его нашли, печать на нем не была сломана, но едва ли это имело значение: Гарибальди для себя уже все решил. Затем Кавур отправил agents provocateurs, чтобы вызвать волнения в Неаполе в надежде поднять либеральную революцию. Однако Неаполь в отличие от Палермо пребывал в оцепенении и апатии. Теперь не оставалось ничего иного, как предоставлять событиям идти своим ходом.

18 и 19 августа 1860 г. Гарибальди и его люди пересекли Мессинский пролив, что стало началом их наступления на Неаполь. Если Кавур забил тревогу, то король Франческо II [361], унаследовавший трон после своего отца Фердинанда в прошлом году, впал в панику. Британский дипломат Одо Рассел, который в это время состоял при миссии в Неаполе, сообщал, что, когда Гарибальди вступил в Палермо, король «пять раз в течение 24 часов телеграфировал папе, чтобы получить от него благословение», и «кардинал Антонелли… отправил три последних благословения без ведома его святейшества, сказав, что уполномочен на это». Франческо знал, что его армия не способна к дальнейшему сопротивлению казавшимся непобедимыми «краснорубашечникам» и что сам он равным образом не способен вдохнуть в своих солдат отвагу. Единственным выходом оставалось бегство. 6 сентября он поднялся на борт корабля, отплывавшего в Гаэту. Менее чем через 24 часа Гарибальди вступил в Неаполь.