Средние века: очерки о границах, идентичности и рефлексии

Здесь Геральд Камбрийский выступает уже в качестве представителя одной группы — аристократии Марки; причем, несмотря на то, что спор ведется между родственниками, происходящими от одной и той же местной принцессы, перед нами столкновение представителя чисто валлийского политического сознания и колонизаторского. Геральд солидаризируется исключительно с камбро-нормандцами Геральдинами, захватившими земли в Уэльсе и Ирландии. Более того, перед нами не речи клирика, а воинственного аристократа. Чтобы понять эту «ситуационную идентичность» Геральда Камбрийского необходимо вспомнить обстоятельства этих двух споров. Разговоры ведутся в присутствии двух важнейших — после самого Генриха II — людей государства: архиепископа Кентерберийского и королевского юстициария, дело происходит в доме представителя одной из главных фамилий валлийской Марки, судя по всему, в ходе политических переговоров между представителями короны и местным правителем южного Уэльса. Стратегия поведения Геральда очевидна: он хочет показать себя, во-первых, истинным знатоком в делах региона, во-вторых, представителем могущественной камбро-нормандской фамилии, и, в-третьих (и что очень важно), «не-валлийцем», противником местных правителей. В ситуации вокруг церкви в Керри он с удовольствием воспользовался помощью этих самых правителей (а не Геральдинов или иных баронов Марки), здесь же он демонстрирует совсем иную идентичность — в том числе и самому себе. Не следует забывать, что мы обсуждаем историю, рассказанную много лет спустя в книге, которая сочинена уже в совсем иной ситуации — и в то время, когда уже давно стал очевиден крах всех попыток Геральда Камбрийского сделать карьеру при дворе английского короля (не зря же после описания разговоров в доме епископа Херефордского он отмечает: хотя король и порадовался его риторическим победам, тут же пожалел, что не будь Геральд валлийцем, тот удостоился бы высоких августейших почестей). Более того, автор с горечью напоминает о своих заслугах перед короной в Уэльсе (например, Геральд утверждает, что именно он предотвратил несколько рейдов войск Риса ап Гриффида на государевы владения). Не стоит забывать — во времена написания этой книги (после 1208 г.) Геральд проиграл еще одну битву за статус Сент-Дэвидса и совершенно разочаровался не только в перспективах любой из карьер (государственной, церковной), но и обрушил свой гнев на Анжуйскую династию. С его точки зрения, она была воплощением грехов, в частности, неблагодарности и несправедливости, как явствует из истории непризнания Плантагенетами Геральдовых заслуг перед короной. Поэтому не исключено, что в этой истории перед нами две разные идентичности Геральда Камбрийского: в момент перепалки с валлийским родственником в 1184 г. можно говорить о намеренном подчеркивании своей принадлежности к колонизаторской аристократии — в пику не только Рису ап Гриффиду, но и представителям короля (как известно, завоевание Ирландии первоначально было частным предприятием Геральдинов, после чего в дело вмешался Генрих II и «присвоил» плоды их побед). Двадцать с лишним лет спустя, со страниц книги перед нами предстает просто красноречивый оратор, искусный полемист, знаток Уэльса, принесший много пользы короне, но не получивший воздаяния из-за своей принадлежности к местному населению, т. е. валлийцам.

Представляется, что дальнейший подробный разговор о связи «идентичности» и «политики» в случае Геральда Камбрийского может состоять из обстоятельного анализа ситуаций, подобных вышеописанным, анализа, учитывающего не только политическую конъюнктуру в разные периоды жизни нашего героя, но и политическую конъюнктуру первых ста пятидесяти лет историографической «геральдианы».

Имперские книги Геральда Камбрийского