Средний возраст

Это был Цяо Гуанпу, управляющий компании по выпуску электроаппаратуры. Он нервно мял в пальцах сигарету, незадолго перед тем любезно предложенную Сюй Цзиньтином, замначальником управления. Вообще-то Цяо Гуанпу бросил курить десять с лишним лет назад, когда оказался в «коровнике». Но вот от привычки в минуты волнения или раздумий мять в пальцах незажженную сигарету так и не отделался. Ему казалось, что сигарета помогает собраться с мыслями. Обычно живые глаза были сейчас прикованы к этой злополучной сигарете, а подвижные полные губы плотно сжаты, на левой щеке пролегла глубокая морщина.

Хо Дадао едва приметно улыбнулся. Теперь он знал наверняка, что затянувшуюся тишину вот-вот взорвет первый залп. Более того, он уже с уверенностью мог сказать, чем кончится сегодняшнее заседание.

Тем временем от дорогой сигареты марки «Тюльпан» осталась жалкая горстка табака. Цяо Гуанпу непроизвольно потянулся к пачке Сюй Цзиньтина, но тот поспешно прикрыл ее рукой.

— Слушай, Гуанпу, ты же не куришь, только зря табак переводишь.

Кое-кто не удержался от ехидного смешка, но Цяо Гуанпу вроде бы и не заметил этого. Он обвел всех спокойным, уверенным взглядом и, чеканя каждое слово, произнес:

— Раз все молчат, можно мне сказать? Я все взвесил и обдумал. Прошу партком послать меня на завод тяжелого энергооборудования.

Слова эти произвели тот самый эффект, которого ожидал Хо Дадао. В зале заседаний словно бы разорвалась граната. Сюй Цзиньтин от растерянности сам протянул Гуанпу пачку «Тюльпана».

— Ты это, братец, всерьез или в шутку? — оторопело спросил он.

Присутствующие с трудом поверили своим ушам. Уж больно хорош нынешний пост Цяо Гуанпу — управляющий компании. Рангом выше — начальник управления, рангом ниже — директор завода. Можно подниматься, можно опускаться. Можно наступать, можно обороняться. При благоприятном стечении обстоятельств можно и до поста начальника управления дорасти. Если же что и случится, то найдется на кого свалить вину, самому уйти в тень и давать указания, посылать директивы. Любишь вкалывать — пожалуйста, не хочешь — можешь себя не утруждать. И власть немалая, и ответственность невелика. К тому же заработок приличный. Многие пожилые ганьбу мечтают о таком теплом местечке, да тщетно. Цяо Гуанпу, как говорится, бросал легкую телегу на наезженной дороге и впрягался в тяжеленный воз. На заводе-то ох как нелегко! И чего это он надумал?

Цяо Гуанпу обвел взглядом лица присутствующих, вроде как лучом фонарика провел по ним. На какое-то мгновение его глаза встретились с испытующим взглядом Хо Дадао. Многое успели они сказать глазами друг другу в этот миг.

— Позвольте мне, как говорят в армии, отрапортовать, — по-прежнему весомо и спокойно продолжал Цяо Гуанпу. — Мне пятьдесят шесть лет. В общем-то я здоров, если не считать, что иногда давление подскакивает. Но это не мешает работать. Я готов возглавить отстающий завод. Если он и после этого не будет справляться с планом — снимайте меня. Отправляйте хоть на птицеферму выращивать кур да уток.

В тоне, каким он произносил эти слова, было так много уверенности и силы и звучала такая убежденность, что ни у кого больше не оставалось сомнений. Он явно не хитрил, не ловчил, не прикрывался пустопорожними фразами. Он не из тех, что будут кружить вокруг да около, норовя заранее приготовить себе лазейку. Хо Дадао возликовал в душе. Вот такая прямота ему по вкусу! «М-да, на такого человека хоть гору взвали — перенесет, — подумал он. — Как говорится, надежен, как собственные пятки». А вслух он вроде бы сурово спросил:

— Нет ли у вас еще каких-нибудь просьб, товарищ Цяо?

— Есть. Я хотел бы взять с собой на завод Ши Ганя. Я буду директором, а он — секретарем парткома.

Если просьба перевести на завод произвела впечатление разорвавшейся гранаты, то эти слова прозвучали как по меньшей мере взрыв бомбы. Заместитель начальника управления Сюй растерянно пробормотал:

— Хоть бы ты пощадил наши нервы, Гуанпу.

Цяо Гуанпу не ответил, только плотнее сжал губы, и под резко обозначившимися скулами заходили желваки.

— Мало ли чего ты хочешь! — почти выкрикнул кто-то. — А вот согласится ли Ши Гань — это еще вопрос.

— Я уже послал за ним машину в школу трудового перевоспитания, — ответил Цяо Гуанпу. — Не захочет добром явиться — притащу волоком. Будет ли он работать? Я так считаю: согласится — отлично, не согласится — заставим. Собственно… — он перевел взгляд на Хо Дадао, — если партком примет резолюцию, я думаю, он согласится. Именно так я подхожу к кадровому вопросу: считаться с мнением людей, разумеется, надо, но только в том случае, если это не во вред делу. Партия вправе посылать коммуниста на любую работу, независимо от того, какую должность он занимает.