Срочка

 На гражданке мне никогда не приходилось сталкиваться с другими национальностями. Вокруг меня всегда в подавляющем большинстве были русские, или те кого считал русскими и был воспитан на принципах нерушимой дружбы народов. Но в армии впервые столкнулся с таким явлением как землячества, которые были особенно сильны среди кавказцев. Самое интересное, когда их было в коллективе один, два, то это были вполне нормальные, адекватные парни, с которыми можно общаться и даже дружить. Но когда их становилось в подразделении 5 и более человек они превращались в спаянную национальную стаю и непонятно из каких глубин ихнего национального самосознания вдруг подымалась мутная волна самых поганых, низменных, ублюдочных черт. Чувствуя силу в стае, они начинали ставить в коллективе себя выше других, при этом относясь к окружающим с глубоким презрением. Ладно бы лишь только презрение, но они не упускали возможности и унизить любого, кто не принадлежал к их стае или не с подобрастием относился к ним. Так как мы русские никогда не тяготели к такой стадности и жили, служили сами по себе, были, если так это можно было выразиться — одиночками, то с особым рвениям они старались унизить нас. Учебные подразделения практически все были укомплектованы русскими и русскоязычными национальностями, проживающими на территории Российской Федерации, но выходцев из Северного Кавказа и из кавказских республик не было ни одного. Лишь в четвёртом дивизионе, который обслуживал учебный процесс нашего полка было много рядовых азербайджанцев. Такое впечатление что их вылавливали в диких горах, где отсутствует элементарные понятия человеческого общежития, нормальных взаимоотношений, какой–либо культуры и воспитания. Как человеческий материал это были малокультурные и малообразованные солдаты, как правило пять–шесть классов, а мы курсанты, все поголовно, имели за плечами десятилетку, что было одной из неосознанных ими причин ненавидеть нас — курсантов. Азера в солдатской иерархии занимали особое место: они лежали на «тёплых местечках», были различными складчиками, каптёрами, поварами, хлеборезами и по сути настоящей солдатской жизни и не видели, но жили гораздо вольнее чем курсантское сообщество и нахождение на «тёплых местах» подымало их самооценку в своих собственных глазах на очень высокую планку. И при любом малейшем случаи, мы курсанты, получали от них пинки, толчки, щипки, а иной раз нас сильно били — ни за что, а так просто для поднятия своего скотского настроения, когда мы попадали в их распоряжение. Из–за этого все курсанты полка люто ненавидели азеров и просто ждали момента, чтобы выплеснуть эту ненависть.

 И азера сейчас стояли и наслаждались моим нешуточным испугом. Я тянул время, а моих товарищей всё не было и не было. Насладившись первым испугом, эти ублюдки решили ещё больше меня испугать. Толстый азер размахнулся и сильным ударом выбил у меня из рук банку со сгущёнкой, а другой ударом ноги распылил кулёк с пряниками по полосе препятствий. Толстяк схватил пальцами меня за щёку и стал больно тянуть её, злобно шипя в лицо: — Ти миня ударил тогда… мине билё очень больно и я чичас буду тоже бить тибя долго и больно…

 Кто то пнул под жопу, а потом они выстроившись в круг стали толкать меня друг на друга. Я мотался от одного к другому, ощущая как сила ударов постепенно увеличивалась, но били пока по корпусу, так — забавляясь. Дикий, торжествующий хохот, азартные, гортанные крики, удары ссыпающие со всех сторон и мысль: — Только бы не упасть…, только бы удержаться на ногах…, а то тогда запинают ногами…

 Вдруг удары прекратились и, отлетев к деревянной стене макета здания, я смог перевести дух. Азера вновь обступили полукругом, готовясь к следующему этапу издевательств.

 Хорошо говорящий азер, хищно оскалился: — Ты, салага, ещё не обоссался? Ничего сейчас обоссышься… Где часы? Давай их сюда….

 - Слушай…, слушай… не бей меня, я часы комбату отдал…

 - А сучонок, ну тогда мы сейчас пи…..сить тебя будем…

 Я похолодел от охватившего меня ужаса. Пока я особо не сопротивлялся, лишь закрывался от ударов руками, то теперь решил драться насмерть за свою честь.

 - Парни не надо, — я скинул маску испуга с лица, поднял кулаки на уровень груди и ощетинился, — парни не делайте этого… я вас потом убивать по одиночке буду…

 Толстый азер осклабился в плотоядной улыбке: — Ээээ, дарагой, Нада Фэде…, нада Фэде…, нада…, Иды сюда, — и потянулся руками ко мне.

 Я сжался и отбил его руки, вызвав смех со стороны противника. Они пока смеялись, а я отбил ещё пару рук. Азера озлились, закричали и одновременно кинулись на меня, схватив за руки. Но я боролся, так как в последний момент увидел, как из–за угла столовой вывалила толпа товарищей и ринулась в нашу сторону. Азера, возбуждённые предстоящим поганым действием, даже не обратили внимание, что ситуация изменилась.

 ….Их били долго и остервенело, завалили в грязь и там пинали ногами и мне пришлось приложить достаточное усилие, чтобы оттолкнуть товарищей от этих уродов.