СС. Орден «Мертвая голова»

Он мог себе позволить отнестись к этому спокойно: «Окончательное решение» в России близилось к завершению. Из двух с половиной миллионов советских евреев, которые не смогли убежать от немцев, было ликвидировано 900 тысяч. Оставалось уничтожить улики, прежде чем Советская армия начнет теснить немецких захватчиков. Эта задача была возложена на штандартенфюрера Пауля Блобеля и его специальный отряд, известный как «Команда-1005». Они вскрывали массовые захоронения и сжигали тела, поливая их керосином, а сохранившиеся кости перемалывали в специальных агрегатах. Эти костры освещали жуткую финальную сцену извращенного милитаризма, не имевшего параллели в военной истории.

Но еще до того, как было покончено с евреями в России, Гиммлер решил приступить к новой фазе массовых убийств. Согласно его приказу, мобильные карательные отряды должны были смениться постоянными фабриками смерти – вместо пуль будет газ. Начиналась мрачная эра газовых камер. Инициатива принадлежала одному из гауляйтеров в Польше, группенфюреру Артуру Грейзеру. Осенью 1941 года он попросил прислать «подготовленный персонал», чтобы быстро «очистить» его область Вартеланд. Там оставалось еще около 100 тысяч евреев, в основном – в лодзинском гетто. Гиммлер и Гейдрих послали туда гауптштурмфюрера Ланге, доверив ему самое страшное изобретение, которым располагали, – газовые фургоны, душегубки, уже применявшиеся в СССР. К концу года Ланге основал в окрестностях Лодзи первую фабрику смерти. В лесу Хельмно он нашел старый одинокий дом, очень подходящий для его черного дела. В декабре Ланге принялся за работу с тремя газовыми фургонами.

Постоянным потоком евреев везли на станцию Кульмхоф, а оттуда – в этот особняк. Там их заставляли раздеться и забраться в фургон, якобы для того, чтобы их отвезли в душевую. Но это была поездка к гибели, а не к банному сараю. Как только двери за ними закрывались, выхлопные газы по невидимой трубе направляли внутрь фургона, убивая всех, кто там находился. В это время специальная команда, набранная тоже из евреев, стояла наготове, чтобы опустить мертвые тела в могильный ров, забрав украшения или иные вещи, которые могли оставаться на трупах. Такая служба давала многим евреям привилегию просуществовать на несколько недель дольше, ожидая в подвалах особняка следующей партии несчастных. Система эта была настолько примитивна, что у ликвидаторов то и дело возникали проблемы. Газ не всегда срабатывал. Инструкции РСХА обещали, что все должно окончиться за пятнадцать минут, на деле же это нередко продолжалось часами. Случалось и так, что некоторые из жертв были еще живы, когда открывались двери.

Сообщения об ужасах Кульмхофа достигли ушей шефа гестапо Мюллера. Он вызвал своего эксперта по еврейскому вопросу Эйхмана и сказал: «Поезжайте туда. Я хочу знать, что там происходит». Эйхман прибыл в «дом Ланге» и посмотрел, как евреев загоняют в душегубки, а потом вытаскивают трупы в общую могилу. Вот что он рассказал: «Я поехал за фургоном и увидел самое страшное зрелище в моей жизни. Грузовик остановился у длинного рва. Двери открыли, и оттуда стали выбрасывать мертвые тела. Руки и ноги у них болтались, как будто они еще живые. Всех швыряли в ров. Я увидел, как какой-то штатский вытаскивает щипцами зубы у трупа, и все. Это уж чересчур. Я бросился к своей машине и уехал, не говоря ни слова. Там был врач в белом халате, он предлагал мне заглянуть в глазок и посмотреть, что происходит внутри. Я отказался. Я не смог. Даже говорить не мог. Страшно, скажу я вам. Хотел только убраться оттуда поскорее. Настоящий ад. Такого нельзя делать. Я бы точно не смог».

Кошмар Кульмхофа вызвал соревнование между специалистами по убийству с помощью газа. Предприятие Ланге послужило сигналом к новому этапу «Окончательного решения», новой фазе расистского безумия. Речь идет о массовом уничтожении польских евреев, самой большой группе еврейского населения, попавшей во время войны в руки нацистов.

В 1931 году согласно переписи в Польше насчитывалось около трех миллионов евреев. Два миллиона триста тысяч проживали на территории, которую оккупировали немцы. В первые же месяцы оккупации почти все они были согнаны в гетто, задуманные Гейдрихом как сборные пункты для массовой эмиграции. Но с приходом «Окончательного решения» они превратились в места ожидания гибели. Генерал-губернатор Польши Ганс Франк кричал на свой штат: «Мы должны уничтожать евреев повсюду. Мы не можем их всех застрелить или отравить, но можем предпринять… крупные меры, которые, так или иначе, приведут к их успешной ликвидации».