СС. Орден «Мертвая голова»

Подобных рапортов становилось все больше, и Гиммлера все сильнее грызли подозрения, что он окружен неблагодарными людьми, что генералы его уже одной ногой на стороне соперника – вермахта и вообще все они отступники. Угодничество обергруппенфюрера Хефле по отношению к вермахту так рассердило Гиммлера, что он даже перестал обращаться к нему на «ты», хотя они были товарищами со времен Мюнхенского путча, и стал угрожать ему страшной карой: «Господин Хефле. Это письмо – последнее предупреждение, перед тем как я вас уволю. Вы столь же недисциплинированны, как и слабы в исполнении моих приказов. Создается впечатление, что вы просто игрушка в руках вашего штаба. Известите меня в письменном виде, кратко и убедительно, без объяснений и оправданий, как вы намерены поступать – выполнять мои распоряжения или прислушиваться к тому, что вам нашепчут штабные либо велят местные армейские командиры».

На Хефле это письмо не произвело впечатления. А обергруппенфюрер Битрих, в то время командующий танковым корпусом, отказался уйти со своего поста, когда Гиммлер его уволил за критические высказывания о боях в Нормандии. Вдобавок Битриха поддержал фельдмаршал Модель. И совершенно невыносимо было сознавать, что бывший фаворит Гиммлера обергруппенфюрер СС и генерал ваффен-СС Феликс Штайнер тоже пополнил ряды критиков рейхсфюрера. «Вы самый строптивый из моих генералов!» – воскликнул однажды Гиммлер, узнав, что Штайнер отозвался о нем как о «слезливом романтике». С тех пор этот резкий на язык офицер вышел из доверия. Еще в 1940 году Штайнер, тогда командир полка «Дойчланд», в офицерской столовой поставил рейхсфюрера в дурацкое положение, громко порицая стратегию Адольфа Гитлера на Западе – так громко, что Гиммлер через Хефле передал ему: пусть прикусит язык. Гиммлер видел, что Штайнер окружил себя людьми, для которых не было большей забавы, чем потешаться над тонконогой фигурой «Рейхсхайни» в мундире. Его бесили комментарии начальника штаба у Штайнера, штурмбаннфюрера Райхеля, который, по словам Гиммлера, «оказывал чрезвычайно неблагоприятное влияние на мораль других офицеров». В августе 1942 года Гиммлер отозвался о нем следующим образом: «Особенно нетерпимыми я нахожу выходки Райхеля. Он постоянно болтает языком, критикуя не только действия властей вообще, но даже фюрера, а также меня самого». Штайнеровский начальник артиллерии Гилле тоже попал в черный список. Совершенно аполитичный, он открыто демонстрировал пренебрежение к вопросам нацистской идеологии. Однажды он бросил инструктору по политучебе: «Носить коричневую рубашку в таком аристократическом полку просто неприлично. Я пришлю наряд почистить ваше помещение».

Гиммлер из кожи вон лез, а его бывший любимец все не хотел выполнять команду «К ноге!». Гиммлер запугивал его. Задабривал. Умолял. Взывал к чувству благодарности. Попрекал: «Штайнер должен помнить, что стал обергруппенфюрером и генералом войск СС в возрасте 47 лет, тогда как в армии он вряд ли вообще дослужился бы до генерала. Так не будет ли он столь любезен, чтобы под своими приказами ставить не только „генерал“, но и „обергруппенфюрер, СС“?» И снова повелительный тон: «Рейхсфюрер желает чтобы Штайнер раз и навсегда положил конец оскорбительным высказываниям о нем (Гиммлере), которые позволяют себе многие офицеры в дивизии „Викинг“. Он больше не намерен это терпеть».

Все как об стенку горох. Бергер в конце концов предложил оставить борьбу за «приручение» Штайнера, поскольку «он просто неуправляем, делает что хочет и не слышит, что ему говорят». Последней каплей стала новость, что Штайнер теперь приветствует своих людей простым «Хайль!» вместо обязательного «Хайль Гитлер!». И критикует концепцию СС относительно «русских недочеловеков». Бергеру было поручено установить, правда ли, что Штайнер утратил верность рейхсфюреру. Бергер умел утешить Гиммлера.

Но «верность» была растяжимым понятием в войсках СС. Гиммлер с Бергером не знали, что за несколько дней до этого их разговора – в июне 1943 года, в одном берлинском кафе Феликс Штайнер встретился со своим давним другом графом фон Шуленбургом, который к тому времени превратился из нациста в их тайного врага. С недавних пор он был заместителем берлинского полицей-президента. Они подружились, еще когда вместе служили в 1-м пехотном полку Кенигсберга, и вот теперь Шуленбург поделился с ним опасными мыслями: «Нам придется убить Гитлера, пока он не добил Германию». Обергруппенфюрер СС Штайнер удалился в глубокой задумчивости. Войскам СС предстоял великий выбор. До момента истины – 20 июля 1944 года – оставалось чуть больше года.

Глава 16

СС И НЕМЕЦКОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ

Осенью 1942 года в РСХА поступила информация, насторожившая группенфюрера Мюллера, шефа гестапо. Из мюнхенского отдела гестапо сообщили о случае с валютой, который, хотя и казался на первый взгляд мелким подсудным делом, значительно повлиял на всю структуру власти Третьего рейха.