Сталь решает не все

Сотня метров до линии обороны угров была пройдена на уровне спринтера-разрядника, за двенадцать секунд. Редкие лучники, сохранившие хладнокровие, успели выстрелить не больше двух раз, три всадника всё-таки упали, покатившись по вытоптанной траве. Остальные дружинники одновременно врезались в неровный строй угров, пытавшихся защититься копьями. Манёвр против такой защиты уральцы давно и часто отработали, применяли отбив копий практически машинально. Удар копьём, рывок назад, освобождая оружие от ещё живого тела. Новый удар, снова рывок назад. Всё это на скорости до тридцати километров в час. За считанные секунды от центра угорского войска ничего не осталось, крики раненых и просто сбитых тяжёлыми всадниками угров не поднимали боевой дух соседей.

Развернувшись, уральцы разделили атаку, ударили одновременно на соседей слева и справа, пусть меньшими силами, зато быстро, не давая одуматься. Кони, не успевшие устать, с места рвались в крупную рысь, увеличивали силу копейного удара. Угры, пришедшие в себя, попытались остановить всадников, завязывая одиночные схватки, набрасывались на всадников по трое-четверо. Двигавшиеся сзади пять командиров во главе со Жданом пресекали подобные гибельные для всадников остановки.

Ждан и командиры отделений посылали азартных дружинников, увлёкшихся сражением на саблях и выбившихся из строя, вперёд, громкими криками, порой приходилось даже выталкивать рубившегося с тремя противниками дружинника из схватки, направляя того на место в строю. Пеших угров, пытавшихся разбить строй, командиры брали на себя, где просто расстреливали их из револьверов, где работали саблей. Не всегда они успевали, пять всадников были сбиты с коней и получили тяжёлые ранения.

Но основная конница уральцев сохранила строй и быстро дожимала два рода, стоявшие рядом с разбитым центром. Вожди оставшихся двух родов поняли, что разгром соседей неизбежен, и попытались переломить исход сражения, помочь гибнущим родичам. Командиры уральцев, ожидавшие подобных действий, вовремя заметили движение угров и дали команду к стрельбе. Подуставшие кони не смогли бы развить необходимой скорости, зато на расстоянии в тридцать метров, затем и ближе, любой выстрел из ружья находил свою цель. Двигались угры в тесном строю, пытаясь прикрыться кожаными щитами, вполне пробиваемыми на таком расстоянии.

За шесть-семь секунд, пока угры преодолели расстояние до центра сражения, уральцы успели выстрелить по два раза, выбив из тесного строя до трети нападавших. Угры отступили, не дойдя пяти метров до уральских всадников, стрелять по отходившим врагам дружинники не стали, занялись перевязкой своих раненых. О преследовании отступивших не было и речи, даже неполные четыре рода угров по численности превосходили оставшихся на ногах дружинников в три раза. Из стоявшего в центре самого крупного рода угров практически никто не ушёл. Убитых врагов было немного, в пределах двух десятков; большинство раненых оказались в плену, тридцать угров сдались в плен совершенно невредимыми, от неожиданности.

Пока дружинники вместе с вышедшими из крепости строителями собирали убитых и оказывали помощь раненым, Ждан поспешил отправить двух человек на небольшой лодке вверх по реке, сообщить о нападении в Прииск и Выселки. Не исключена возможность атаки на эти селения. Сразу отправили лодку с гонцами вниз по Каме, с подробным донесением для Сысоя, второй месяц оберегавшего границу. Поспешили проверить дела за Камой, где догорали остатки жилища Плавуни. Как позднее выяснилось, недоверчивый и прижимистый Плавуня успел, при появлении разведки угров, увести на восток, заливными лугами вдоль реки, практически всех коней. Доверие, выказанное Беловым человеку, приговорившему себя к смерти, сыграло свою роль. Плавуня решил честно отслужить положенный срок, бросил своё имущество ради спасения уральского табуна.

Пленных разместили в домах, недавно оставленных казарами, набралось сто двенадцать угров, из них полтора десятка тяжелораненых. Среди убитых угров были двадцать четыре воина и четыре шамана. Ещё пять шаманов подобрали с различными ранениями. Служителей культа разместили отдельно, для подробного допроса, который отложили на утро. Короткий осенний день подходил к закату, тут же на поле боя спешили устроить погребальный костёр. Уральцы потеряли погибшими двенадцать человек, восемь погибших было среди защитников крепости, в основном те, кто не успел укрыться при внезапном появлении угров. Четверых дружинников убили в сражении, двух из них стрелами прямо в лицо, двое погибли от ранений в ногу, истекли кровью.

Глядя на погребальный костёр, уносивший в Ирий души уральцев и отпускавший на волю души погибших угров, все участники сражения заново переживали скоротечный бой. Много было сказано добрых слов о погибших, ещё больше похвал и благодарностей друг другу, за помощь в сражении. Тризну по павшим воинам командиры устраивать не стали, враги были рядом, ограничились стаканом сухого вина, в изобилии имевшегося на складах. Ветра не было, огромный костёр горел неспешно, до самого утра.