Сталин: как это было? Феномен XX века

Литвинова зачислили в штат НКИД СССР, но за помощью больше не обращались. Молотов отвел ему кабинет в Радиокомитете, где он стал регулярно выступать на английском языке для зарубежной аудитории и много писал для иностранной прессы. Однако вскоре его отстранили и от эфира. Причиной для такого решения Молотова послужило то, что Литвинова английские журналисты спросили, как он сегодня относится к советско-германскому пакту 1939 года. Литвинов ответил письменно, заявив, что он тоже подписал бы этот пакт, так как он давал оттяжку войне, но сделал бы это иначе, в частности, не стал бы прекращать переговоры с Англией. Молотов запретил не только это интервью, но и вообще всю работу Литвинова в Радиокомитете.

Осенью 1941 года Литвинова эвакуировали в Куйбышев вместе с сотрудниками НКИД. Но в начале ноября дежурному дипломату по НКИД в Куйбышеве позвонил Молотов и сухо попросил передать Литвинову, что тот назначен Сталиным заместителем наркоминдела и послом СССР в США. Литвинов в тот же день вылетел в Москву, а потом кружным путем, через Сингапур, через три недели прибыл в Вашингтон, где и проработал до апреля 1943 года.

17 июля 1946 года, ровно через полтора месяца после интервью с Р. Хоттелетом, Литвинова пригласил к себе замминистра иностранных дел СССР Деканозов и сообщил ему, что он освобожден от должности заместителя министра иностранных дел.

А. Микоян (1895—1978) незадолго до смерти отметил в своих мемуарах, что он, как член Политбюро ЦК ВКП(б), был ознакомлен с текстом упомянутого интервью Литвинова и считал, что это было «государственное преступление, предательство». Также оценил этот поступок и Молотов и потребовал ареста Литвинова. Но Сталин поступил по-своему.

Умер Литвинов в декабре 1951 года. Жена, которая всю жизнь сохраняла гражданство Великобритании, в 1972 году выехала в Англию, где и скончалась. Сын Михаил стал инженером, а дочь работала переводчицей. Внук Павел Литвинов примкнул к диссидентскому движению в СССР, внучки Маша Слоним и Вера Челидзе (жена известного правозащитника Валерия Челидзе) работали в редакции Русской службы Би-би-си.

Столь затяжной экскурс в биографию Литвинова понадобился для того, чтобы показать, что интервью Р. Хоттелетту, как и беседа с Саммером Уэллесом, заместителем госсекретаря США в апреле 1943 года, не были случайным эмоциональным выплеском копившегося годами раздражения против внешней политики Сталина. Нет, это была сознательная, твердая, продуманная позиция по принципам формирования внешней политики Советской России. Судя по его поведению, Литвинов хорошо понимал, что выжил случайно. Все его заместители из 1930-х годов были расстреляны, а многие его сотрудники по НКИДу заканчивали жизнь в лагерях. Чего-то подобного он давно ожидал и для себя, потому и пригласил к себе в служебный кабинет американского корреспондента и сказал ему то, что сказал, понимая, что уже завтра, а может быть и раньше, все сказанное им станет известно Сталину и Молотову и ему может грозить арест.

Надо сказать, что Литвинов не ошибался в этом предчувствии. В 1953 году Л. Берия на допросах, после своего ареста, подробно рассказал о том, что Сталин еще в 1940 году приказал подготовить убийство Литвинова и замаскировать его под автомобильную катастрофу. Расстрелянные позже сотрудники Берии показали, что они даже провели рекогносцировку местности на подъезде к даче Литвинова, выбрали место, где дорога совершает крутой поворот и технически подготовились к тому, чтобы устроить в этом месте дорожно-транспортное происшествие. В 1990-е годы эту информацию подтвердил генерал-лейтенант Павел Судоплатов. Но Сталин потом то ли забыл об этом приказании (так считал Берия), то ли передумал, и убийство не было осуществлено.

Так называемый географический принцип внешней политики России, гарантирующий безопасность внешних государственных границ, присутствовал у Сталина не случайно. Его разделяли не только русские властители, но и выдающиеся русские мыслители, связывая его с геополитическим положением России, подчеркивая, что если бы России не нужно было затрачивать столько сил и средств на обеспечение безопасности своих внешних границ, мы бы и в нашем внутреннем экономическом и политическом развитии давно бы опередили и Европу, и Америку.

Вот что писал по этому поводу основоположник ныне уже распространенного учения о цивилизациях как исторически самостоятельных культурно-исторических общностях Н.Я. Данилевский еще в 1850-е годы (русский мыслитель пришел к этому выводу за 50 лет до Освальда Шпенглера с его «Закатом Европы»).

Россию в ее степени (ступени) развития, писал Данилевский, любят сравнивать с Америкой, что неправильно по сути и прежде всего это неправомерно в силу внешних условий существования американского и русского государств.