Сталин: как это было? Феномен XX века

Сталин хорошо это понимал и фактически просто продолжал политику русских царей по расширению территории. Однако он, видимо, не учел, что уже Александр II после присоединения к России Кавказа, Казахстана, большей части Средней Азии столкнулся с негативной стороной процесса расширения империи. Оказалось, что дальнейшее расширение Российской империи угрожает самому ее существованию. И когда в 1867 году встал вопрос о том, что делать с Аляской,'то созданный министром иностранных дел империи князем Горчаковым Комитет по этой проблеме (с участием императора) пришел к выводу, что «дальнейшее территориальное расширение России не только увеличивает конфликтный потенциал внутри империи, но и размывает основы государственной идеологии, которая в то время заключалась в девизе — “За Бога, Царя и Отечество”». И Александр II, основываясь на рекомендации Комитета князя Горчакова, принял решение продать Аляску американцам.

Профессор В.М. Захаров сформулировал, таким образом, относительно новый в геополитическом фокусе тезис: с точки зрения национальной безопасности существует предел расширения географического пространства государства, он заключается в идеологической прочности общественной ткани. Если этого последнего нет, то возникает угроза размывания конституционных основ общества.

Разумеется, Максим Литвинов столь глубоко не копал, но вперед, по-видимому, на чисто интуитивном уровне, заглядывал далеко.

В оправдание позиции Сталина следует сказать, что в тех исторических условиях в вопросах безопасности сердца России — двух ее столиц, Москвы и Ленинграда, — Сталин просто продолжал политику русских царей.

Несколько иная ситуация в этом плане складывается в XXI веке. В июне 2013 года российские средства массовой информации сообщили, что к 2016 году Россия заканчивает создание непрерывного радиолокационного поля, исключающего пропуск атакующих баллистических ракет по всем видам траекторий и со всех направлений. На боевом дежурстве будет находиться система радиолокационных станций из 8 объектов высочайшей степени надежности в Калининградской и Ленинградской областях, в Краснодарском крае и Иркутской области, в Красноярском крае, Омской и Оренбургской областях и на Алтае. Таким образом географический подход в обеспечении безопасности российского государства, хоть и по-прежнему не теряет своей актуальности, но, в отличие от эпохи прежних веков, единственным условием для выстраивания внешнеполитической линии России уже не является.

ИМПЕРСКОСТЬ СТАЛИНСКОГО МЫШЛЕНИЯ

Британская энциклопедия «Всемирная история. Люди, события, даты»» понятие империи определяет так: «Империя — тип государственного устройства, когда одна страна военной силой или политической властью контролирует другие страны, более или менее прочно присоединенные к ней в результате завоеваний». И перечисляет эти «империалистические державы» в истории — Великобритания, Германия, Россия, Франция. При этом отмечается, что «крупнейшей сухопутной державой нового времени была Российская империя»^{258}. Именно так воспринимал Россию до революции и Сталин.

Но была в этом восприятии одна существенная особенность: он воспринимал Российскую империю, а потом и Советский Союз исключительно как представитель национального меньшинства, располагавшегося на окраине России. Центр и стержень он видел в собственно русских территориях (Центральная Россия плюс Сибирь и Дальний Восток с Колымой и Чукоткой), а все окраины (Прибалтику, Белоруссию, Украину, Кавказ и Закавказье, Казахстан и Среднюю Азию и Бессарабию) — в виде приложения к этому стержню, чей экономический и культурный потенциал должен развивать все окраины.

В его глазах это была данность, не подвергаемая критическому осмыслению. То, что эти вериги на ногах собственно России сдерживали качественный рост собственно русских территорий и не позволяли расти качеству жизненного стандарта русского населения, Сталина просто не волновало в силу его кавказского национального менталитета.

Между тем, как я понимаю эту ситуацию сегодня, России в своем составе никогда не нужны были в полной мере, то есть как органические части, ни Грузия, ни Азербайджан и Армения, ни среднеазиатские и прибалтийские республики. В соответствии с гипотезой профессора Захарова, бездумное расширение географического пространства России нередко было чревато подрывом ее идеологической прочности. Можно сказать и больше: распад Советского Союза в 1991 году был в немалой степени обусловлен неучетом этого обстоятельства.