Сталин. По ту сторону добра и зла

А вот как описывает эту трагедию в своих мемуарах Романо-Петрова. «В этот день, — повествует она, — Сталин пошел в кремлевскую квартиру Ворошилова, чтобы обсудить с ним какие-то вопросы. Вдруг в комнату ворвалась его жена, прервала разговор и обвинила обоих в организации голода. При этом она открытым текстом назвала методы Сталина террористическими. Сталин потерял самообладание, начал бросать на пол предметы и обозвал свою жену сукой и б...

Надежда выбежала из комнаты, преследуемая взбешенным супругом, следом бежал Ворошилов. Оказавшись в своей квартире, Сталин набросился на жену с кулаками, чему Ворошилов пытался помешать. Надежда, с горящими от ненависти глазами, кричала Сталину, что он убийца и предатель. Тут Сталин выхватил пистолет и выстрелил в нее прежде, чем Ворошилов успел что-либо предпринять. Надежда выбросила руки вперед, ловила ртом воздух и, словно окаменев на мгновение, прошептала: «Ты погубишь партию». Потом упала на пол, обливаясь кровью».

Согласно этой версии, на следующий день Сталин доложил Политбюро о случившемся, объяснив свое преступление тем, что не мог допустить вмешательства жены в партийные дела и тут же предложил отправить его в отставку, которая, само собой понятно, была отклонена. И только Орджоникидзе осмелился обвинить Сталина в убийстве верной коммунистки и подруги, дочери старого революционера и матери собственных детей. Однако его горячее выступление ни к чему не привело, и в газетах появилось сообщение о смерти жены Сталина от «остановки сердца», которое было подписано Плетневым, Казаковым и Левиным.

На этом мифология, если это, конечно, была мифология, не закончилась, и, чтобы окончательно скрыть следы преступления, Сталин пошел на осквернение могилы жены. Через месяц после похорон он якобы приказал извлечь из гроба тело Надежды и заменить его останками женщины того же возраста.

Тело Надежды было кремировано, а после ликвидации трех чекистов, которые оказались на квартире Сталина в момент преступления, не осталось никого из тех, кто мог бы рассказать правду о и по сей день загадочной смерти Надежды Аллилуевой.

И только Василий, по словам все того же профессора Плетнева, однажды назвал в его присутствии отца убийцей. Что же касается самих врачей, которые покрыли совершенное Сталиным преступление, то все они были щедро вознаграждены. Плетнев получил не только деньги, но и обещание построить самую лучшую лечебницу в Европе. А когда пришел и его час уйти (по указанию Сталина) из этого лучшего из миров, его именем была названа кремлевская поликлиника.

* * *

Конечно, во всех этих историях много надуманного, и вряд ли версию об убийстве Сталиным собственной жены можно принимать всерьез. Скорее можно говорить о доведении ее до самоубийства. Хотя современным людям трудно, если вообще возможно, понять, как это человек может убить себя из-за каких-то там идей. По той простой причине, что большинство из них даже не предполагают, что это такое.

Но в те времена все выглядело по-другому. И почему так и не принявшие нэпа старые партийцы могли убивать себя, а та же Надежда нет? У кого-кого, а у нее для это было куда больше оснований. Ведь она, как никто другой, видела всю изнанку политической грязной кухни. И как никто другой, успела познать Сталина, который к этому времени куда как далеко ушел от светлого образа того легендарного революционера Кобы, на которого она когда-то молилась. И этот самый борец за счастье простых людей, каким он ей в те годы представлялся, превратился в убийцу этих самых людей. Да и каким надо быть человеком, чтобы остаться совершенно равнодушным, увидев, как «обезумевшие от голода люди перед лицом неминуемой смерти поедали детей и трупы»?

Другое дело, что Надежда была далека от того, что на самом деле представляет собою управление государством, да еще таким, как Россия. И судя по всему, она так навсегда и осталась той романтически настроенной революционной барышней, которая представляла революцию прекрасной блоковской дамой в белоснежных одеждах, а не мясником в залитом кровью грязном фартуке. Поэтому и не могла воспринимать того, что делал со страной и с ней самой муж.

Но в то же время она прекрасно понимала, что слишком слаба, чтобы бороться с ним и уж тем более убить его, как, судя по некоторым легендам, ей советовали противники Сталина. Потому и сделала то единственное, что могла сделать: убила себя и ушла от него непокоренной. И кто знает, может быть, именно поэтому Сталин еще больше любил и в то же время еще больше ненавидел ее. Ведь она лишний раз напомнила ему о том, что вряд ли его будут по-настоящему обожать другие, если не любила собственная жена, которая предпочла раннюю могилу той двойной жизни, которую она была вынуждена вести рядом с ним.